Северские земли (СИ)

- Смекаю. – не стал спорить священник. – Но ты говори, договаривай. Сам же говоришь – слова жрать нельзя, так чего их жалеть?

- А что там говорить? – махнул рукой новый атаман. - Закавыка у нас одна случилась. Жбан, гнида такая, упрямый был. Так и не сказал мне, где казна спрятана. Уж я по-всякому старался – даже ноги его в костёр засунул. А всё без толку. Только визжал, как свинья, да бранился чёрными словами. С тем и сдох.

И Ржавый укоризненно покачал головой, всячески порицая такое непотребное поведение некоторых упрямых людей.

- А что ж ты как дурак-то себя повёл? – удивился отец Алексий. – Подождал бы, пока он к казне тебя подведёт, а потом бы уже и душегубствовал.

- Так-то оно так. – помрачнел разбойник. – Да не сдержался я. И всё ты виноват, порода жеребячья! Спор у нас с ним вышел на предмет – что с вами делать. Прикинь, этот блаженный и впрямь Макара в деревню тащить собирался.

- В село. – поправил его священник.

- Ты доуточняешься, дед. – нехорошо посмотрел на него рыжий. – Село и впрямь в деревню превратится. Служить-то в церкве некому будет.

Атаман вперился глазом в священника, а потом задумчиво продолжил:

- Старый, ты что дерзкий-то такой? Нарочно, что ли, меня заводишь, чтобы я к тебе подошёл? Так я не подойду, не надейся. Я мужик тёртый, и на что Дар ваш способен – видел. Вот только чудеса – чудесами, а расклад – раскладом. Нет такого Дара, который при правильном раскладе обычные подлые мужики обнулись не смогут. Так что зря вы, дворяне, нос дерёте. На том и прокалываетесь всегда. Медведь вон какой здоровый, а вши его заедают. Не в силе дело, старый, не в силе. Вот у тебя Дар есть, у меня нет. Но побежишь ты всё равно в ту дырку, где я тебе щель оставил. Потому что не будет у тебя другого выхода. Здесь будет происходить не то, что ты хочешь, здесь будет то, что я хочу. И я к тебе не подойду. К тебе другие подойдут. Косой, Косолап – а ну-ка объясните попу, кто он здесь есть!

Косой, так и стоявший рядом с отцом Алексием, хэкнув, подбил ногой локти, на которые тот опирался. После чего они с подошедшим собратом принялись пинать попа ногами, как мячик. Пинали без азарта, равнодушно, как будто честно отрабатывая нелюбимую работу.

- Хорош! – вскоре остановил их предводитель. – А то ещё поломаете мне его, долбаки неумные, с одним уже перестарались. Ну что, дед, ты всё понял?

Священник опять молча полежал лицом вниз, затем, собравшись, перекатился на спину, приподнялся на локтях, и лишь после этого ответил:

- Что ж тут непонятного? Объясняют у тебя доходчиво.

- Ну вот и славно. В общем, так, долгогривый, некогда мне с тобой лясы точить. Времени у тебя – три дня. Через три дня ты приносишь мне пятьдесят рубёв. Если не приносишь – никакого Дара у твоего пацанёнка не проснётся. Зря, окажется, ты его сюда приводил. Смекаешь?

Священник сплюнул кровью на траву и твёрдо сказал:

- Пятьдесят не соберу, можете сразу меня здесь кончать. Откуда такие деньги, окстись? За сорок рублёв можно церкву новую поставить. Во всём Гранном холме пятидесяти рублей не соберётся.

Рудый снова кивнул Косому и тот вновь ударил ногой священника.

- Это тебе за окстись. За языком следи, старый.

Потом подумал, и изрёк:

- Ладно, уравняем. Три дня и тридцать рублёв принесёшь. И даже рот не открывай, старый. Тридцать – последнее слово. С себя продай, но принеси. Сам хвалился, что ты мужик непростой. Иначе умирать твой пацан страшно будет, лютую смерть примет.

Странно дело – вроде бы говорил Рудый просто, даже голос не повысил, но у Ждана спину холодом взяло. Почему-то не возникло ни малейшего сомнения, что этот как сказал, так и сделает. Ждан вспомнил, что здесь слово «руда» означало не только цвет, но и «кровь», и понял, что кличку свою разбойник получил не только за цвет волос.

- Иди, иди, что встал? – поторопил священника атаман. – Верёвку как-нибудь сам снимешь. Подарок тебе от меня будет.

Встать со связанными руками у священника долго не получалось, и Косой, потеряв терпение, сам вздёрнул батюшку на ноги.

После чего отец Алексий тяжелым взглядом посмотрел на Рудого и сказал:

- Ты ж не дурак, атаман. Ты же понимаешь, что я у тебя на крючке, только пока с мальчиком ничего не случилось? И тебе самому выгодно, чтобы я с него не снялся.

- Иди, дед, иди! – не отвечая, напутствовал священника Рудый. – И сверлить меня взглядом не надо, не из пужливых я. Через три дня жду.

После этого отец Алексий, так и не сказав ни слова ученику, повернулся и, не оглядываясь, скрылся в лесу.

Ждан остался один.

Глава 30. «Один утверждал: "На пути нашем чисто"»

Пару часов спустя, вернувшись в Чёртово городище, разбойники вольготно валялись вокруг костра, где над углями шкворчала и капала жиром тушка зайца. Ждан, которого стреножили, как лошадь, сидел чуть в стороне. Неожиданно один из разбойников, тот самый Косолап, что на пару с Косым избил священника, спросил Рудого:

- Слышь, атаман, а поп людей не приведёт? Я слыхал, что батюшка в Гранном холме – человек уважаемый. Вдруг да мужички решаться подсобить пастырю своему?