Северские земли (СИ)

- Рыть! – коротко скомандовал учитель, и глядя, как ученик резво потрусил к каштану, невесело усмехнулся и процитировал. – «Сыскные патрули, кои на поиск скрывающихся ублюдков отряжаются, включают в себя не менее двух дворян с боевым Даром уровнем не ниже пятого и не менее одного дворянина, чуящего Дар, уровнем не ниже четвертого». Последних и именуют «нюхачами», и нет людей, которых ублюдки бы ненавидели больше. Да что ты делаешь, гад безрукий! Дёрн аккуратно снимай, потом обратно положим, как будто и не рыли ничего. Запомни раз и навсегда – если можно не оставлять следов – не оставляй их.

Примерно через полчаса усердного тыканья Жалом под корни и аккуратного - другого священник не допускал - выгребания земли нож наконец упёрся во что-то твёрдое. Через пять минут в руках у Ждана была деревянная шкатулка. Совсем небольшая – чуть больше ладони взрослого мужчины.

Ждан немного пригорюнился – мечты о громадном сундуке, набитом бриллиантами, рухнули в одночасье. Однако азарт не пропал. Он резво поскакал к учителю, чтобы уже вместе посмотреть на сокровища.

Отец Алексий сидел, привалившись спиной к берёзе и, честно говоря, выглядел так себе. Несмотря на то, что отдыхал он уже почти час, испарина так и не исчезла – как и бледность. Однако находке он порадовался и даже разулыбался слабой улыбкой.

- Ну открывай, чего стоишь? – нарочито грубым голосом велел он.

Плотно пригнанная крышка открылась без проблем.

Мда… Изумрудов и рубинов не наблюдалось. Сокровища Кудеяра исчерпывались десятью серебряными рублями и непонятным медальоном на простом кожаном шнурке – небольшим тяжёлым кругляшом, похоже, золотым. Завершала список находок свинцовая трубочка, залитая на концах сургучом. Больше в шкатулке не было ничего. Совсем ничего.

- И это всё?! – лицо Ждана вытянулось от разочарования.

- А чего ты хотел? – удивился священник. – Ведёрный горшок, набитый золотом – это не в кудеяровых привычках. Дай ка мне висюльку, а пока я её смотрю, письмо вскрой.

Затупивший Ждан только сейчас сообразил, что трубочка – это просто футляр для хранения письма, потому и сургучем залита.

Письмо было очень коротким и написано – слава тебе Господи! - безо всяких шифров:

«Собственным хотением и оптиным благословением решил я разложить сброю[1] свою во славу Господа во святых местах земли Русской. Сочти её числом шесть, и не будет тебе равных супротивников. Сие – первая часть главного сокровища моего. Путь ко второму – в золотой чепи в Смоленском Авраамиевом монастыре. Кудеяр».

Записку Ждан прочёл вслух, и вопросительно уставился на учителя.

Но тот молчал, уставившись на медальон.

Ждан ждал, священник молчал. Пауза затягивалась.

- Отец Алексий, - не выдержав, осторожно позвал мальчик.

- Погоди, - не отрывая взгляда от висюльки, скупо обронил поп.

Мальчик сидел, чувствуя себя идиотом. Лишь минут через пять, показавшиеся попаданцу вечностью, священник уронил руку с медальоном, и бессильно откинулся на траву.

Отец Алексий был бледен как глинобитная стена, только что покрытая извёсткой. Тем не менее старик нашёл в себе силы улыбнуться:

- Что, отрок, разочарован? Не такого ты клада ждал?

- Не, ну а что? – не стал скрывать чувств Ждан. – Десять рублей и какой-то медальон. Пусть даже золотой. Пусть даже десять рублей – сумма солидная, не спорю. Но всё равно… Несолидно как-то для Кудеяра. Ну и стоило из-за десяти рублей столько загадок наверчивать?

- Ой, Глеб, Глеб… Какой же ты ещё дурной да глупый. И как только без меня жить будешь?

Священник покачал головой.

- Вот за этот, как ты говоришь, медальон – не скажу княжество, - но хорошую боярскую вотчину получить вполне реально. Десяток зажиточных деревень тебе бы отдали не торгуясь, и ещё солеварню с переправой накинули бы.

Старика опять скрутил приступ кашля, который выворачивал его минуты три и – к сожалению, уже традиционно – завершился харканьем кровью. Проплевавшись, он продолжил:

- Отдали бы… Если бы за тобой стоял клан или хотя бы княжья дружина. А в нашем с тобой положении – как только его у тебя увидят, ты просто быстренько закончишь свою короткую жизнь. Войны между княжествами по меньшему поводу начинались. Со мной ты бы ещё мог какое-то время побегать, либо отсидеться в глуши вроде Гранного Холма, но я, мой юный ученик, скоро тебя покину. И, похоже, раньше, чем мне казалось.

Подросток не выдержал:

- Да перестаньте вы!

- Не перестану! – жёстко ответил священник. – Если в лесу тебе навстречу вышел волк – не надо жмурить глаза, он от этого не исчезнет. Скоро тебе придётся жить одному и заботиться о матери. Анфиса хорошая женщина, она никогда тебя не предаст, но думать наперёд – не её планида. После моей смерти вам придётся жить твоим умом - прими это как данность.

Священник вдруг перекрестился и, не выдержав, запричитал по-стариковски:

- Господи Боже, заступник наш, да за что нам ещё этот подарочек?! И ведь не бросишь, не бросаются такими подарками. Ну спасибо, Опта! Ну, удружил!

Но быстро успокоился, посидел немного со странным выражением лица, а потом вроде как про себя: