Сфумато

Несомненно, на полотне расцветало начало зимы в предгорьях Сумары. Полыхало трехслойное закатное небо, переливаясь от багровых до мягких серо-синих оттенков. Темнел заснеженный лес и даже казалось, что там, среди голых веток облетевших лиственных деревьев и мохнатых еловых лап с убаюкивающим шорохом густо падают хлопья, а дневные птицы и звери устраиваются на ночлег. А на стыке пологих, искусственно сглаженных давним вмешательством сопок, в распадке стоял величественный за́мок. Несмотря на то, что сооружение находилось в отдалении и даже в низине, оно как будто доминировало над всей округой, и по сторонам от него угадывались смутные очертания какого-то города и мелких деревенек, окутанных теплым печным дымом.

Как работает живописец сфумато, наделяя свои творения непонятной многим магической силой, способной менять форму и саму суть вещей или явлений? Его рука движется неуловимо быстро – так, что со стороны не получается заметить ничего. Живописец просто стоит у холста – так вам кажется, но на самом деле он работает, переплетая краски со светом и тенью. Говорят, ведущая рука мастера пребывает в нескольких мирах одновременно. Кто знает, может, так и есть… Размер мазка кисти невозможно обнаружить или увидеть ни простым глазом, ни с помощью увеличительного стекла. Объекты на холсте не имеют видимых краев и границ, а тончайшие лессировки обеспечивают глубокие переливчатые цвета[11]. Кажется, что все на картине обволакивает таинственный и пленительный fumus[12].

Изумительное мастерство в технике сфумато указывало на то, что назначение картины – служить порталом для быстрого перемещения. Конечно, отец одного из членов Совета Храмов и бывший Командор в одном лице должен иметь право на такие действия.

– Белый замок… – Мессир Армандо выделил голосом название. – Нам нужно туда, и как можно скорее. Семьдесят миль – три дня конного пути, терять их сейчас ни к чему.

Синомбре покосился на верзил в плащах, один из которых совершенно спокойно протянул ранее обезоруженному гостю его собственный меч – как ни в чем не бывало.

Старик махнул здоровой рукой.

– Они глухи как пробки, немы, как могильные камни, знают только язык жестов и зов магии, а подчиняются лично мне, хотя прислуживают и Лодовико тоже. Представь, что их вовсе тут нет, мы вдвоем.

Времени и вправду не тратили. Вечерние краски на холсте стремительно темнели, сменяясь ночным небом и темным, таинственно мерцающим под луной заснеженным лесом. Затем пейзаж-сфумато принял всех.

По завершении прохождения по ту сторону картины мессир Армандо сделал завершающий жест здоровой рукой, дабы последний из прошедших людей его втянул в портал сам холст вместе с подрамником. Исчезла комната в палаццо Оттавии. Вокруг был зимний лес, а вся переместившаяся группа оказалась на хорошо утоптанной и ровной поляне, где горели костры и бродили очередные молчуны (человек пять), стерегущие коней. Очевидно, появление хозяина вместе со спутниками не стало для них сюрпризом – как будто ждали.

Старик подмигнул Марко.

– А для тебя не в новинку прыгать туда-сюда, правда? По первому разу иных наизнанку выворачивает после недавней трапезы.

– Вы и так много обо мне знаете, – сказал Синомбре, поеживаясь и пожимая плечами, поскольку в предгорьях на свежем воздухе было куда холоднее, чем во Фьоридо. – Так к чему обсуждать очевидные вещи?

Ответом стал надтреснутый старческий смех, а один из слуг-стражей принес Марко такой же, как у всех в группе, теплый плащ с меховой отделкой и капюшоном и зимние перчатки. С удивительной для его возраста ловкостью, учитывая наличие искалеченной руки, мессир Армандо оказался в седле.

– Пара миль, мальчик. Всего пара миль и будем на месте.

– Я никуда не тороплюсь, мессир. Нас ждали – значит, вы заранее рассчитывали на результат, не принимая в расчет, что я мог отказаться?

– Я верю звездам, – серьезно ответил Ди Йэло. – Они с максимальной долей вероятности сказали «да», когда я принимал решение. Едем же.

Кони двинулись шагом по неглубокому снегу, местами едва припорошившему участки леса.

Ледяные пустоши далеко не всегда соответствовали такому зловещему названию; они получили его из-за огромных масс холодного воздуха, по розе ветров неизменно приходивших в эти края с севера – с последних дней осени точно по первую декаду календарной весны. Если бы не сдерживающие действия рыцарей-храмовников, этим жестоким дуновением с полярной шапки мира снесло бы треть материка. Даже горы не стали бы препятствием для замораживания земель южных соседей, и только магия помогала укрощать свирепый нрав стужи. Вот за что получала семья Ди Йэло свою привычную «зимнюю плату» – за борьбу с убивающим все живое запредельным холодом.

Сейчас же усиливался снегопад – так и должно было быть, природа брала свое.

– Что вы можете поведать о моем отце, мессир? – спросил Марко спокойным и вежливым тоном, но в голосе все равно прозвучал вызов.

– Смотря что ты хочешь узнать, Марко Синомбре. Или называть тебя Марко Салазар – ведь так звали тебя от рождения?