Сгинувшие

Существо выгнуло шею и закричало. Звук получился скрежещущий, как будто кто-то царапал ногтями грифельную доску. Брайану показалось, что он уже слышал подобный звук, но не мог вспомнить, где именно. И оттого, что этот звук был ему отдаленно знаком, журналисту стало еще страшнее. Крик повторился. Внутри клюва птицы Брайан увидел нечто похожее на серую пятнистую плесень.

– Бог мой! – воскликнул Брайан.

– Вот и я говорю…

Они еще какое-то время смотрели, как птица мечется по коробке, а потом Мэнни повернулся и прошел под занавеской, придержав ее, чтобы Брайан тоже мог пройти.

– Почему же Девайну дали такую свободу, если даже не знали, кто он такой?

– Так его зовут Девайн?

– Да. Билл Девайн.

– Как я уже сказал, решал не я. И я ему вообще ничего не давал. Все это разрешили ребята уровнем повыше.

– Но почему ему разрешили делать все, что угодно?

– Нас тупо кинули, – вздохнул Мэнни.

– Это как?

– Здесь никто ни о чем не волнуется до тех пор, пока текут денежки, правильно? То есть я хочу сказать, что таково правило этого чертова заведения. А тот мужик предложил приличные бабки. Целых пять штук. И это в понедельник! Это тебе не кот чихнул. Даже для уик-энда сумма солидная. Короче, он выписывает чек и отдает его Уилли, нашему бармену. Уилли смотрит на сумму, убеждается, что она правильная, и принимает чек. И никто в тот момент не обратил внимания на то, как он подписан и на кого выписан.

Брайан почувствовал, как опять покрывается мурашками.

– Да мы и сейчас не знаем, на кого он выписан. Никак не можем разобрать эти цыплячьи каракули.

– Можно мне взглянуть? – спросил Брайан.

– А почему нет? Покажу. Но только не настоящий чек, а его копию. А настоящий у хозяев.

– Да мне все равно. Я просто хочу посмотреть, как он выглядит.

Мэнни провел его по холлу, и они оказались в гостиной клуба. В баре рядом с кассой стоял ксерокс. Брайан уже понимал, что его ждет, но все же испытал шок, увидев хорошо знакомые каракули, написанные мелким почерком на чеке «Бэнк оф Америка».

Я боюсь этого языка.

Интересно, а что сказала бы по этому поводу Лиза Ламаньон? – подумал Брайан. Его взгляд был прикован к месту, где должен был быть адрес человека, подписавшего чек, но там виднелся лишь черный заштрихованный квадратик. Может быть, профессор сможет использовать чек в качестве ключа для расшифровки других надписей? Если каракули в подписи соответствуют буквам в фамилии Девайна, то код, вероятно, можно расшифровать.

– А ты не мог бы сделать мне копию? – обратился Брайан к Мэнни.

– Не знаю. Надо посоветоваться с шефом. Мне почему-то кажется, что ему не очень понравится, если он узнает, что какой-то репортеришка сует нос в его бизнес…

– Да я даже не упомяну названия клуба, – пообещал Брайан. – Скажи ему, что я пишу статью о Билле Девайне и что чек мне нужен именно для этого.

– Значит, дело не только в пленке, а?

– Точно, – согласился журналист.

– А к смерти богатея это имеет какое-то отношение?

– Не знаю, – честно ответил он.

– Так в чем же дело? Что конкретно ты ищешь?

– Не знаю, – повторил Брайан, помотав головой. – Я вообще ничего еще не знаю. Пока не знаю.

Глава 9

Кэрри беспокойно заерзала в кресле. На сцене «Оперы Сан-Франциско» десять музыкантов играли медленную и кажущуюся бесконечной пьесу под названием «Десять музыкантов». Она была специально написана для этого мероприятия довольно известным композитором.

И как только она позволила Санчесу уговорить себя? Сама по себе идея благотворительного концерта была вполне приемлемой – помощь бездомным, – а часть собранных на мероприятии денег передадут в их Управление, и они пойдут на некоторые необходимые улучшения. Но представлять Управление здесь было прямой обязанностью Санчеса. К сожалению, у него, как и у других работников Управления, была еще и частная жизнь. Она была единственной, у кого не было семьи, кто был свободен как ветер и у кого не оказалось планов на вечер. Поэтому ей пришлось появиться на этом мероприятии. Правда, билет достался ей бесплатно, но вот за парковку придется платить из собственного кармана – не меньше двадцати долларов за сомнительное удовольствие втиснуть свою старую «Селику» на место в подземном гараже, из которого ей потом придется выбираться никак не меньше часа. Кроме того, после того как Кэрри надела свое красное платье и поняла, что оно сидит на ней не так свободно, как раньше, пришлось признаться самой себе в том, что она набрала лишний вес. И еще у нее вызывали чувство дискомфорта стринги – а ведь она носила их постоянно и никогда ничего подобного не испытывала.

Наверное, поэтому никак и не может сесть поудобнее.

Уже не первый раз Кэрри заглянула в программку, которую держала в руках, в тщетной надежде выяснить, что концерт был гораздо ближе к завершению, чем это было на самом деле. В программке значилось девять произведений, а сейчас играли только четвертое. И это не считая длинных спичей между музыкальными номерами.