Шаг в небо

— Можно говорить, что ты не умеешь летать только тогда, когда ты проверил все возможности. А ты даже не попробовал ни разу, — Надя встала, поплотнее запахнула халат и продолжила. — Покажи, где мне можно будет жить.

Развивать тему полётов я не хотел. Просто показал в маленькой комнате, которая раньше была моей, раскладной диван. И сказал строго:

— Смотри, не поломай тут ничего. Тут аппаратура и дисков море ценных.

— Я посплю, можно? — было видно, что после еды у неё кончились силы и ей действительно нужен отдых.

— Давай, шторы закрыть? — я потянулся к плотной ткани на окнах.

— Нет не надо. Днём надо спать при свете. Давай, спрашивай.

Ну и манеры! У меня что, на лице было написано желание задать вопрос? Но я молча проглотил эту шпильку.

— Да, только один вопрос. Ты говоришь, что и раньше уходила оттуда, где тебе не нравилось. Откуда, например?

— Не бойся, не из психушки. Меня давно ещё забрали у родителей. Я была не такая как все. Ну, так говорили. И привезли в одно место, что-то вроде больницы. Только в больницах лечат, а там никто никого не лечил. А меня стали мучить всякими вопросами и всякие приборы присоединять. Уколы делали. Я и ушла оттуда.

— Так просто взяла и ушла? — на самом деле для меня было главное, что не из психушки. Я никогда не имел дело с… ну как бы сказать с людьми неадекватной психики? — Там что, все двери были открыты?

— Это уже не один вопрос. Но я отвечу — я не помню, как получилось. Потом я шла по лесу, потом в деревне жила. Но тебе это уже не интересно, — Надя просто засыпала, сидя на краю дивана. — И там двери были открыты. Но их солдаты с пистолетами охраняли. И проволока с током. Вот тогда я и стала электричество чувствовать. Я сплю, да?

Я молча ушёл и тихонько закрыл дверь. А что мы будем есть через неделю?

Глава двадцать первая

Какое непривычное чувство, незнакомое и тревожное. Приятно — тревожное. С Надей в мою жизнь вошло что-то совсем неизвестное мне до сих пор. Да и сам факт того, что у меня в квартире спит девушка… Ну ладно, пусть спит. А я пока решил порыться в своей записной книжке. Кто бы мог подумать, что всего полгода назад это была просто записная книжка. А теперь это список ушедших. Наверное, этот блокнот — последнее, что меня связывает с прошлой жизнью. Сейчас я искал там Пыльцина. Как бы я к нему раньше не относился, но именно он был Мастером, человеком который создавал ролевые игры. А раз уж я решил делать игру, то к кому же обратится как не к нему. Если честно, я почти не представлял себе что такое — сделать игру. Ляпнул Шону, потом самому неудобно стало. Но раз сказал, то надо делать. Ага, вот и Гошин телефон.

— Алло! — голос Пыльцина был похож на голос драматического актёра на сцене. Глубокие модуляции, мягкий тембр.

Мне показалось, что на Гошу никак не повлияли последние события. По одному его «Алло» было понятно, что он также уверен в себе и так же бодр. Ну что! Есть надежда, что хоть кто-то смог противостоять этой всеобщей, как бы получше выразиться, примитивизации бытия.

— Гоша, привет! Это Андрей, — я заодно и фамилию назвал, у Пыльцина же был громадный круг общения. — Как поживаешь?

— А, очень рад! Давно о тебе ничего не слышал!

— Гоша, как насчёт того чтобы встретится? Поболтать, посидеть! — я не хотел говорить о деле по телефону.

— Приходи ко мне! Всегда буду рад! Только в выходные, я сейчас ухожу на службу.

— Да, конечно, конечно. У тебя адрес не изменился? — я брякнул глупость, как мог поменяться адрес, если телефон не поменялся… Но, на всякий случай я ещё и прочитал ему тот, записанный у меня.

— Да, всё правильно. Заходи в субботу часиков в семь вечера, — и положил трубку.

Пыльцын пригласил меня к себе. В квартиру, о которой ходили легенды. Говорили, что у него на стене висел настоящий акулий зуб, эскимосский тотем и, вообще, из мебели была только громадная тахта посреди комнаты, а вместо плинтусов он сделал цветомузыку. Ну, то, что Пыльцын великий бабник я не сомневался, но всё равно, было хорошо известно, что он приглашал к себе только самых близких друзей. Ладно, до субботы надо ещё дожить.

У ЖЭКа меня ждала знакомая компания. Мужики в ватниках, стоявшие молчаливой кучкой, кинули на меня безразличный взгляд. Суменюк, который заранее приготовил к бою рогатку, кивнул мне как старому знакомому. Как и в прошлый раз, Дмитрий пришёл последним. Но вот инструктаж был совсем иным.

— Так, — Дмитрий замялся, — сегодня у нас совсем не простое дело. Предстоит опасная и серьёзная работа.

— Что такое? — Суменюк слегка встревожился.

— Пришла разнарядка на крысу, — мрачно сообщил Дмитрий, — НАСТОЯЩУЮ крысу.

На лицах мужиков отразилось беспокойство, ясно, что такое случалось не часто. Хотя как часто? Все тут «понедельщики». Но работа — есть работа и делать её надо. Тем более, шутить с властями и отказываться от работы, судя по всему, ещё никто не пробовал.

Дмитрий объяснил, что возле Лютеранской кирхи сегодня ожидается выход крысы.