Шаг в небо

— Нет. — Надя посмотрела на меня очень грустно. И, сжав мою ладонь, добавила. — Я боюсь, чтобы дракон не убил меня.

— Может, ты сама — дракон? — Я пытался перевести всё в шутку. — И надо тебя укротить?

— Дракона нельзя укротить. — Надя была совершенно серьёзна. — Дракон может быть или врагом или другом.

— Ладно, давай опять кашу поставим!

— Давай, а то во второй раз подгорает, а запасы кончаются. — Надя, словно вырвалась из оцепенения.

Я снял с плиты сковородку, стреляющую раскалённой гречкой, и стал осторожно, чайной ложкой вылавливать оттуда подгоревшие зёрна. Трудная работа, Надя, уже хорошо изучившая, где-то лежит на кухне, с грохотом извлекла из шкафчика кастрюльку. Я, как смог, перебрал гречку и высыпал её в кастрюлю.

— Так, осторожно, я сейчас туда кипятка налью, — я предупредил Надю, — брызги полетят.

Чайник же давно возмущался струёй пара. Я взял его осторожно, через тряпку, за горячую ручку, стал наклонять над кастрюлей. Надя внимательно следила за моими манипуляциями. Воды оставалось в чайнике меньше половины и пришлось наклонять больше и больше. В какой-то момент крышка чайника со звоном соскочила, и пар от крутого кипятка схватил меня за руку. От боли я выронил чайник.

Чайник должен был, падая, окатить меня кипятком, но ничего этого не произошло. Он повис в воздухе, там, где я его отпустил, и вода аккуратно перелилась в кастрюлю. И только потом, словно выполнив свою функцию, пустой чайник загрохотал по плите и по полу.

— Андрей, ты не обжёгся? — из ступора меня вывел Надин вопрос. — Я так испугалась.

— Как ты это сделала?!

— Я боялась, что ты обожжёшься, — просто ответила Надя.

— Вот, а ты спрашивала, зачем двигать предметы взглядом. — Это всё, что я мог ей сказать.

— Если бы я могла это делать, когда хочу!

— Важно сделать это тогда, когда надо.

— Андрей, а скажи мне, может я всё-таки не всё до конца поняла. — Надя опять переключила тему разговора, — в вашей игре, Пыльцын этот, он что, главный был?

— Ну… да вроде, — протянул я, уже поняв к чему клонит Надя.

— Так почему же ваш мир, мир в котором вы искали чистоту и благородство управлялся подонком?

— Ну, почему подон… — стал сопротивляться я и осёкся. Она ведь права.

— Надя — не задавай мне вопросов, на которые я не могу ответить, — после секундной паузы продолжил я. — Это был другой мир. И я был другой. Я надеюсь, что настоящий мир, ну…

— В настоящем мире, нашем, не будет подонков, — помогла мне Надя.

А каша получилась вкусная. Жалко, что последняя. Запасы подходили к концу.

Глава двадцать четвёртая

Итак, сегодня у меня новая работа. Как сказала луноликая в трудовых резервах — нужно к девяти утра прийти в библиотеку, там всё разъяснят. Библиотека была в другом районе, и я решил, что надо как-то решать вопрос с транспортом. Для этого пришлось вытащить из подвала старый велосипед. Странно, что город ещё не заполнен велосипедистами, ведь так удобно. Подкачав колёса и повозившись со съехавшим сидением, я в полчаса добрался до библиотеки. Там, у входа в монументальное здание, нелепо торчащее над площадью, стояла кучка понедельщиков. В отличие от крысобоев это были в основном люди интеллигентного вида, без признаков алкогольной предыстории. Конечно, работа в библиотеке требовала подготовки. Оказалось, что начальника нам не назначили. На двери библиотеки была приклеена бумажка с инструкцией. Нам предстояло извлечь из библиотеки все книги старше ста лет и погрузить в транспорт, который будет подан вечером. Рядом блестел приклеенный скотчем ключ. Лаконично.

— Эй, великий командор, — окликнули вдруг меня, когда я уже входил в здание. — Ты че, своих не узнаёшь?

Сотников! Санька! Донгур! Вот это встреча! Лёгок на помине! Судя по всему, он остался всё таким же весельчаком. Никогда бы не подумал что, от радости я буду обнимать его! Что, впрочем, вызвало настороженные, неодобрительные взгляды у окружающих. Ну и чёрт с ними! Это же мой старый друг!

Среди собравшихся нашёлся один, который работал раньше в этой библиотеке аналитиком. Так он представился и сказал, что нужно открыть хранилище и, что, мол, работа проще простой. Там книжная рухлядь (этот аналитик называл её гордо — манускрипты) хранилась на уровнях выше десятого.

Самое сложное было — это найти ключи. Бывший библиотекарь взял с собой двоих человек и через час хождений по громадному зданию вернулся со связкой. Все ключи хранились в комнате охраны. Охраны давно никакой не было, и дверь в их помещение была заперта. Как сказал аналитик, он знал, где хранится самый главный ключ — лом в дворницкой.

— Этим инструментом лёд кололи зимой, когда ступеньки и площадка перед входом становились уж совсем скользкими, — с некоторой назидательностью пояснил бывший библиотекарь.