Шаг в пропасть

– Просто у меня невольно возникает вопрос… ну… ты понимаешь. – Я подняла глаза на Хелен. – Ты им все рассказала?

Хелен обожгла меня сердитым взглядом.

– Тебе интересно, все ли я им рассказала? – прошипела она. – Тебе нужно, чтобы я снова разворошила прошлое?

– Ты вовсе не должна мне что-то говорить, – поспешно сказала я. – Мне только хотелось знать…

– Да, Тейт, – оборвала меня Хелен. – Ответ на твой вопрос: «да». Я рассказала им все. Вплоть до мельчайших подробностей. Мне пришлось. – Из ее груди вырвался странный кудахтающий смешок. – Можешь мне поверить, я выдала им исчерпывающий отчет.

– Хел… все хорошо.

Она порывисто наклонилась вперед:

– Я поведала им, как еще школьницей позволила мужику трахнуть меня. Объяснила, где это произошло, как это произошло, но… нет… им оказалось недостаточно. Они ждали от меня откровенного рассказа, что я и сделала, используя такие слова, как «пенис» и «вагина». Мне пришлось использовать слова типа «кончить» и «рот». И «охрененно больно»!

– Хелен, пожалуйста, остановись! – взмолилась я.

– В разговоре с совершенно незнакомыми людьми, Тейт! – На ее глаза навернулись слезы. – Мне пришлось говорить все эти интимные, отвратительные вещи совершенно незнакомым людям!

– Хел, мне очень жаль…

– Они заставили меня описывать половой акт во всех натуралистических подробностях. Опять и опять. – Ее голос дрогнул и перешел в судорожные всхлипывания. – Мне казалось, это происходит со мной снова!

– Ой, Хел…

– А потом, когда я наконец удовлетворила их любопытство, они на целых два часа оставили меня в комнате в полном одиночестве. Битых два часа я сидела одна, прокручивая в голове события прошлого. Вспоминая, насколько это было отвратительно, унизительно, гадко и каково это чувствовать себя использованной прокладкой, когда он заставил меня раздеться, встать на четвереньки, после чего оттрахал, словно я сучка с течкой!

– Прости. Прости меня, Хел…

– И я им выложила все как на духу. – Она громко застонала, точно от физической боли. – А через два часа они вернулись и сказали мне, что ничего не собираются делать! А значит, я напрасно терпела такие муки! Напрасно! И теперь я жалею, что пошла у тебя на поводу, а не прислушалась к своему внутреннему голосу. И зачем только я тебе поверила?!

Она уронила голову на колени. Ее волосы рассыпались, упав вперед, и я попыталась пригладить их, откинув назад, но она оттолкнула мою руку.

– Прости, Хел, – со слезами в голосе повторила я. – Прости, что не составила тебе компанию. Прости, что тебе пришлось пройти через все это одной. Я снова тебя подвела!

Хелен даже не подняла на меня глаз.

– Я чувствовала себя гораздо лучше, когда растрачивала свою никчемную жизнь.

По крайней мере, у тебя было что растрачивать, подумала я.

– А у меня никогда не было бойфренда, – выпалила я.

Тогда Хелен медленно подняла голову, глаза были красными, на впалых щеках грязные потеки от слез.

– Что, вообще никогда?

– Да, – тяжело сглотнула я.

– А почему?

– Ну… я просто никогда… ни разу… только не после того, что он со мной сделал, – пожала я плечами.

– Значит, у тебя вообще… – Хелен замялась. – Никого не было?

Я тяжело вздохнула и молча покачала головой.

Хелен упорно ждала ответа.

– Ну да, мне встречались мужчины, которым я нравилась, – объяснила я. – Одному из них я реально нравилась. Он был милым. Но я испугалась. При одной только мысли о том, чтобы с кем-то сблизиться, мне сразу захотелось… уйти в кусты.

– Ты что, лесбиянка? – спросила Хелен.

– Не знаю. Наверное, нет. Я предпочитаю мужчин. И постоянно о них думаю. Мне нравится находиться в их обществе. Но когда что-то такое начинает наклевываться, я всегда даю задний ход.

– Это из-за него?

– Не знаю. Только я, кажется, никому не верю. Для меня проще быть независимой. Хотя в то же время я чувствую себя ужасно одинокой. Похоже, я до сих пор переживаю ту детскую травму. Мне, конечно, нужен близкий человек. Однако я до смерти боюсь мужских прикосновений. – (Хелен продолжала молча смотреть на меня.) – Ну да, он проделывал это и со мной тоже. Ну… ты понимаешь… заставлял заниматься с ним оральным сексом… заставлял ласкать себя, пока он смотрел, а еще ставил в разные позы… и раком тоже. – И пока я, спотыкаясь и запинаясь, отчаянно рылась в своем словарном запасе, мой собственный голос звучал будто со стороны. Мне вдруг снова стало четырнадцать, и я пыталась найти нужные слова для описания того, чего не могла до конца осознать. Он не делал ничего реально ужасного, и тем не менее это было ужасно, поскольку я еще не вышла из детского возраста, и он меня не любил, и вообще он вел себя как бездушная машина. – Хел, я как будто проходила кастинг на роль порнозвезды. Исполняла чужую роль, чтобы доставить ему удовольствие. Чужую, странную роль… Я была сама себе омерзительна. Я чувствовала себя грязной. Но только сейчас я поняла. Мне просто хотелось пройти кастинг на роль его девушки, отнюдь не порнозвезды. Мне ужасно не нравилось то, что я делала. Это была не я!

– Согласна. И не я тоже, – кивнула Хелен.