Шаг в сторону. За чертой инстинкта

Не все, конечно, но многие из наших отложили одежду и стали просто ходить по магазину. Видимо, поверили идеологу, что тут и впрямь провокация. А хозяева уже не на шутку встревожились: то дорогие гости из Советского Союза хоть ходили, щупали и мерили. Но тут после слов одного из них будто оторопь всех взяла. Может, им и эти модели не нравятся? И переводчица, как назло, ушла в соседний детский и женский отдел магазина, на другой стороне улицы. В этот момент ко мне подходит немного успокоившийся – все-таки от капиталистического пиджака освободился и, кажется, в кадр с ним не попал, – но сильно ещё взволнованный и озадаченный происходящим вокруг секретарь по идеологии. Зная, что я говорю по-английски, он с делано равнодушным видом, забыв на время некоторую идеологическую неприязнь к беспартийному собкору центральной газеты, просит:

– Слушай, ты… это… выясни у ихнего президента, что всё это значит? Что тут вообще происходит? Чего они такое затеяли? Покупать – не покупать нам эти шмотки, что за цены на них такие сумасшедшие? Ни черта у них тут разобрать невозможно…

Большого труда стоило мне найти для руководителя фирмы достойное объяснение внезапной перемены поведения гостей. Не мог же я всю эту белиберду про провокацию ему пересказывать – пожалуй, удар мог хватить добрейшего господина Джон Су Кима. В конце концов с помощью английского, которым мы с ним владели примерно одинаково, я донёс до президента следующее корректное объяснение:

– Видите ли, советским товарищам чрезвычайно понравились ваши товары. Они готовы хоть весь магазин забрать. Но они не могут понять, кому надо платить деньги за отобранные одежды…

Бог мой, что тут стряслось с президентом! Он-то решил сделать людям из далёкой дружественной страны скромные подарки от чистого сердца – ну, костюм или брюки с ботинками, сорочка с галстуком, – чтобы в Советском Союзе тоже узнали о большой и известной не только в Корее фирме. И в будущем, когда, возможно, она выйдет и на обширный советский рынок, быть может, этот дружеский жест сослужит ей неплохую службу… А они подумали, что он просто хочет вытащить деньги из дорогих гостей! Как он разволновался от того, что его неправильно поняли, как забегал по своему магазину вместе со всеми помощниками и помощницами! Того не передать. И как неподдельно радовался, когда разобравшиеся в ситуации хмурые поначалу русские улыбались, унося с собой объёмные свертки в фирменных упаковках фирмы «Нон-Но»!

С гордым видом и пустыми руками покидал магазин секретарь по идеологии Приморского крайкома КПСС Виктор Павлович Чернышёв. Всё в нём выражало лёгкое пренебрежение и даже, возможно, презрение к идеологически падшим соотечественникам, соблазнившимся на халявные капиталистические тряпки. Признаюсь, я немного даже зауважал этого человека за пусть тупую, но последовательную позицию в принципиальном материальном вопросе. Но я сильно недооценил работника идеологического фронта Коммунистической партии Советского Союза. Позже выяснилось, что он вовсе не отказался от чуждых его идеологии капиталистических шмоток – просто передал свой чек кому-то из женщин нашей группы и попросил их взять на него что-то для своей жены в соответствующем отделе магазина. И не раз ещё проявлял он непостижимые способности своего партийного ума в непривычных для него ситуациях. Так, в один из тёплых сентябрьских дней прямо у ворот таможни, через которые выходили и возвращались на судно все его обитатели, обосновались представители корейской христианской церкви. Весьма приятные и общительные люди. Они совершенно ненавязчиво предлагали всем желающим советским гостям небольшие пластиковые сумочки, в которых помимо различной религиозной литературы на русском языке – в том числе и Библии с Ветхим и Новым Заветами – находились всевозможные приятные сувениры. Брелки, авторучки, зажигалки и прочие беззаботные мелочи. Безобидно и дружелюбно агитировали таким образом за свою веру. Их деятельность не могла пройти мимо наших руководителей всяких рангов, коих на «Шолохове» было великое множество. Этой волнующей идеологической проблеме даже посвятили одно из заседаний местного «олимпийского штаба». На них ежедневно рассматривались все рабочие вопросы деятельности прибывшего на пароходе советского десанта: обсуждались возникшие вопросы, принимались решения. И вот на одном из таких заседаний…

– Мы всерьёз обеспокоены непрекращающейся работой прямо у нас под боком местной секты, – доложил председательствующий, – они постепенно наводняют пароход религиозной литературой. И этому не видно конца.

– Наши вахтенные по возможности проверяют сумки всех входящих членов экипажа и стараются предотвратить проносы ими Библий, – вступил в разговор капитан «Шолохова», – но всех остальных они не имеют права досматривать. Между прочим, дошло уже до того, что представители этой секты обратились ко мне официально с предложением передать на пароход все имеющиеся у них наборы, что-то около восьмисот штук, чтобы разом обеспечить ими всех желающих.

В последовавшем за этим бурном обсуждении ситуации трудно было вычленить что-либо особенно вразумительное, поскольку говорило по нескольку человек сразу. Вдруг молчавший поначалу небезызвестный уже боец идеологического фронта Виктор Павлович Чернышёв воскликнул:

– Так может, и согласиться на это? Взять всё сразу. И единым махом решить проблему. Ведь они после этого уйдут отсюда. А мы потом всю религиозную литературу разом и уничтожим!

Я не знаю, воплотили ли в жизнь его гениальное предложение, но корейские христиане так и пробыли у нашего судна до конца его стоянки в этой стране. А сам секретарь по идеологии увозил из Кореи вместе с несколькими сумками прочих подарков несколько экземпляров красочно оформленных религиозных наборчиков с христианской Библией. Чем ещё раз блестяще подтвердил лживость и лицемерие как самой советской коммунистической идеологи, так и большинства тех, кто претворял её в жизнь.