Шаг вперёд, два шага назад

— Конечно, — попытался уверенно сказать Алекс. Но попытка засчитана не была.

— Берёте ли вы, Василий Садовничий, Анну Боровскую в жёны? — торжественно звучал вопрос, обращённый к Алексу в зале регистрации бракосочетания.

— Беру, — с улыбкой, глядя на меня, ответил Алекс.

— Берёте ли вы, Анна Боровская, Василия Садовничего в мужья?

— Беру, — также не сводя взгляда с любимого, ответила я.

После росписи в книге регистрации бракосочетания и обмена кольцами, прозвучало заветное:

— …объявляю вас мужем и женой! Дорогие новобрачные, можете поздравить друг друга поцелуем.

Ну наконец-то. А то мы уже два часа не целовались.

Алекс был прав. Мои родительницы даже не думали обижаться, когда сами заметили то, что уже было не скрыть. Обе прослезились от радости и поздравили нас с Алексом, желая счастья.

Со свадьбой мы решили пойти на компромисс. Думая о будущем, когда придёт момент отвечать на вопросы любопытных детей, на регистрацию мы оделись в свадебные наряды. Алекс хотел вырядиться во фрак, но я отговорила. Фрак подходил Алексу Боровскому. Который был на своей свадьбе в свитере и джинсах. А бывшему журналисту Василию Садовничему подойдёт хороший качественный костюм, который подберёт ему будущая жена. Себе я подобрала невычурное платье-ампир оттенка слоновой кости или как его модно называть — айвори.

Пригласили самых близких — кроме родных были Нина, Миша, Пончик, несколько друзей-журналистов, семья соседей, с которыми тесно общались, Алёнка — близкая подружка Вари, которая тогда поучаствовала в порче моего голливудского принцессиного наряда.

Хотела пригласить и Аврелия, но, хорошенько всё взвесив, решила не рисковать. Кто знает, успокоился ли Коршунов? Слишком мало времени прошло. Также отвергла и порыв пригласить Марго Рябушинскую. Не буду тянуть прошлое в будущее. Отдалилась я и от Андрю с Ириной. Они больше друзья Стаса, чем мои. А я не хотела возникать в жизни Стаса чаще, чем следовало.

— Как думаешь, может, нам вообще переехать в другой город? — раздумывая, спросила я Алекса.

— Смотри сама. У меня кроме тебя никого нет. А у тебя здесь большой круг родственников и друзей.

Да, мне будет их не хватать, но в последнее время Алекс заменил мне всех и стал центром моей маленькой Вселенной. С ним рядом я не стала бы горевать от отсутствия другого общения. Средства связи на сегодня позволяют общаться с близкими так часто, как захочешь. И увидеться не такая уж и большая проблема.

— Не торопи события, — видя мои метания, предложил Алекс. — Пусть ребёнок родится. Тебе тяжело будет с ним справляться одной, родственники помогут.

— Да ладно! — не поверила я.

И правильно сделала. Потому что такого тихого и спокойного малыша, как наш, ещё надо было поискать. Белокурый ангелочек с серо-голубыми глазами почти не плакал, спал ночами и не тревожил маму почём зря.

— Надо же какой спокойный, — не могла я поверить своему материнскому счастью. Слишком идеально всё было.

Но муж, который плакал от счастья, когда впервые взял сына на руки, отмахивался от моих подозрений.

— В кого ему быть неспокойным? — возмущался он. — Замечательные спокойные родители, весь в нас пошёл.

— Да? — с сомнением спросила я.

Но спорить не стала, умиляясь картине Алекса с маленьким сыном, которого он почти не спускал с рук. Только для того, чтобы отвлечься на маму.

Вообще мне постоянно приходилось отвоёвывать ребёнка у кого-нибудь: у родительниц, у Вари с Шуриком, которым хотелось потискать племянника. У Нинки, у которой проснулся материнский инстинкт. Даже Мишка забегал построить козу маленькому Алексу и умилиться карапузу.

— Нет, и в кого он такой хорошенький уродился? — искренне удивлялся Мишка.

— На что ты намекаешь? — веселилась я. — Кто из нас так уродлив, мама или папа? Или оба хуже?

— Мама — худая селёдка, папа — василиск. А ребёнок — сущий ангелок, — парировал Мишка.

Когда Мишка выпытал у меня все подробности про ритуал, долго ворчал, что его не взяли, и он не увидел всё собственными глазами. И с тех пор не терял возможности вставлять шпильки, чтобы лишний раз меня подколоть.

Я не обижалась. Потому что слова — это одно, а дела — другое. Михаил нам очень помог, чтобы бывшие знакомцы Васи Садовничего его «признали».

— Чё-то не сильно он похож на себя, — иногда раздавалось за спиной Алекса.

— Конечно, ведь прошло почти десять лет! А он прошёл такие испытания! — горячо заверял всех сомневающихся Мишка. — Да и лицо ему малость подправить пришлось, крепко ему от тех негодяев досталось, — цокая, качал он головой.

Ну, если Мишка так сказал… И разговоры стихли. Даже Нинка не стала задавать лишних вопросов. Вася так Вася. Хотя, по-моему, у неё были сильные сомнения, которые она не стала озвучивать. Если её друзья придерживаются такой версии, значит, так надо.

Единственный близкий родственник Васи, мать, давно спилась. Так подкосили её жизненные обстоятельства и трагедии. И в хмелю алкоголя ей было всё равно, похож самозванец на её сына или нет. Она уже ничего не соображала и забывала всё, что ей говорили, через короткое время.