Шаг за рубеж

Ужас, охвативший Редгласса, был столь силен, что мужчина чувствовал, как только начинающие седеть волосы медленно белеют. Он знал! Регент знал, куда собирается отправиться Экрог, он знал обо всех переписках с Ветвями, он знал о готовящемся корабле… Он знал все! Молва приписывала Клейсу Форесту невероятное, однако теперь Экрог догадывался, что это не глупости и сплетни. Быть может, Его Высочество на самом деле Первый, посланник Богов? Или существо, превосходящее всех смертных людей, и знатных, и из простого народа. Регент прознал о плане и отправил воинов, чтобы лишить правителя шанса на побег.

Про Клейса Фореста не зря говорили повсюду. Его называли благородным и справедливым, хитрым и расчетливым, могущественным и самоуверенным, добрым и отзывчивым, бессердечным и непоколебимым. Поговаривали, что нынешний правитель, тот, что на самом деле сидит на троне, проклят. Утверждали и что он отмечен Богами, а некоторые заявляли, что Форест полубог. Мнения расходились в том, кто же из всемогущих стал его родителем.

Экрога ранее веселили подобные заявления, он искренне смеялся над глупым народом. Бывало, он высказывался таким образом и относительно регента, однако осторожно выбирал компании, в которых возможно злословие. Быть может, кто-то из приближенных все же имел неосторожность проболтаться или же, напротив, намеренно поведал Его Высочеству об услышанном?

Мысли о Бладсвордах не покидали Экрога. Он мог бы предположить, что в его доме завелись враги, шпионы, хоть тот же Ватч с легкостью и, можно сказать, даже с охотой предал бы лорда, тем более за титул, богатства или хорошую должность в Санфелле. В таком случае удивительные способности регента превращались в умение пользоваться информацией и просчитывать наперед ходы противников. Однако всю жизнь занимающийся выведыванием тайн и секретов, Экрог прекрасно понимал, как огородить себя от подслушивающих и подсматривающих. Он обращал внимание на слуг и стражу и большинство по-настоящему важных переговоров предпочитал проводить без свидетелей. Лишь ограниченное число людей, в которое ранее входил и Ниллс, знали о намерении лорда сбежать.

По пути в Санфелл хозяин Миррорхолла сумел расположить к себе воинов. Убедить мужей помочь сбежать прикидывающемуся невиновным пленнику не удалось, но он сумел узнать, что лорд Дримленс у регента. Рыцари рассказали, что в один из дней Форест отправил отряд; вероятно, регент дал ему четкие распоряжения, и спустя два цикла рыцари привезли похищенного два года назад наследника западных земель.

Редгласс безмолвно поражался, пока его доставляли до столицы, а в тюремной камере, одной из тех, что предназначались для лордов, горестные мысли становились лишь отчетливее и навязчивее с каждым проведенным в четырех стенах часом, пока не достигли своего апогея и не вынудили Экрога пугаться любой тени. Он понимал это, но ничего не мог с собой поделать.

Продолжая подозревать неладное, правитель более не желал садиться на кровать, он не видел хвороста, но это ничего не значило. Форест мог слишком многое, а проклятие, которое он наслал на неугодного мужчину, никуда не отступило.

Уже после рассвета к милорду, продолжающему бродить по небольшой комнатке, заявились слуги и двое придворных из верных Клейсу. Они сообщили, что в этот день должен состояться первый суд и мужчине следует умыться и переодеться.

То, что Экрога не станут казнить, пока вокруг слишком много свидетелей, и то, что есть шанс получить оправдательный приговор, вселило немного уверенности в лорда. Еще лучше он почувствовал себя после теплой воды и в чистой одежде.

В Большой зал, где должно было состояться заседание, Редгласс прошел с небольшим сопровождением, один из слуг последовал с лордом до предназначенного провинившемуся места и сообщил, что будет рядом, если что-то потребуется. Кроме Экрога на скамье для обвиняемых сидел и закованный в кандалы темноволосый юноша. Лишь однажды он поднял голову, и его зеленые глаза, показавшиеся заплаканными, оторвались от разглядывания пола. Он напоминал убитого приятеля – Рогора, молодого, когда тому едва исполнилось шестнадцать, – соседи часто бывали друг у друга, их отцы поддерживали хорошие отношения. Но правитель Холдбист выглядел достойно до самой смерти, уверенным, сдержанным, бесстрашным. Этот же мальчишка, в лишенных гербов одеяниях, слишком грубых и простых для знатного человека – разумеется, Экрог узнал Робсона, хоть и не сразу, – был напуган и жалок. Понял ли последний сын Рогора, кто стал его соседом, или нет, Редгласс не разобрал, юнец был поглощен самим собой.

На стульях с высокими спинками, тех, которые располагались на пьедестале немногим ниже трона, восседали лорды. Одного взгляда на них Экрогу хватило, чтобы страх сковал его и в горле пересохло. Верд Флейм что-то вещал Раялу Глейгриму, Рорри Дримленс обиженно смотрел на Редгласса и сидел, обхватив одной рукой другую, рядом со златовласым юнцом, разодетым в зеленые с белым одеяния. На груди у того красовалась птица.