Шаг за рубеж

– Еще как посмею! И обязательно приеду погостить к вам лет через десять, со своими прекрасными детьми и Вихтом, чтобы посмотреть, как тебя изуродуют роды, погода и твой муж, такой же мерзкий, как и ты!

Подружки сестры правителя не знали, что сказать, и не спешили лезть в ссору, Фейг и для них была в состоянии подготовить незавидную участь. Только одна девушка попыталась огородить Леону, взяла ее за руку, предлагая уйти. Урожденная Форест надеялась, что так и случится. Она верила, что в этот раз одержала верх. Леона всегда обзывалась и говорила гадости, а Фейг чаще предпочитала терпеть и молчать, сохранять достоинство и не опускаться до ругани. Но в этот раз дочь Райана Фореста высказала все, что хотела, и это пришлось Леоне не по нраву. Та выдернула руку у дамы и подняла нос вверх привычным движением капризного самоуверенного ребенка.

– Мой братик не позволит тебе обижать меня! Он заступится за меня и выберет меня из нас двоих.

– Твой братик далеко на севере и ничего не сделает. Я его жена, будущая мать его наследников и хозяйка Фридомхелла! Я сегодня же решу вопрос с твоим замужеством, и к возвращению Вихта ты будешь уже леди Малой Ветви! И он ничего не сумеет с этим сделать, все будет по закону. Да он и, – Фейг усмехнулась, – пытаться не станет!

– Я тебя ненавижу! – Леди Вайткроу бросилась к Фейг, намереваясь поступить совершенно недопустимым образом для женщин и учинить драку. Новая хозяйка Фридомхелла испугалась подобного напора и агрессии, она обхватила руками живот, инстинктивно защищая его, и отшатнулась назад. В это же время леди едва успела услышать яростное рычание, краем глаза заметить пронесшиеся мимо бурые и серые тени. Раздались истошные женские крики.

Дыхание у Форест перехватило. Она отступила еще, и лишь тогда ее горло отпустила невидимая крепкая лапища, позволяя вдохнуть.

– Нет! Нет, стойте! – Фейг не сразу поняла, что произошло, а когда подала голос, было уже поздно. Лишь годовалая девочка, не отлипающая от хозяйки, веселая, с рыжими подпалинами на морде, виляя хвостом, подбежала к бывшей Форест и положила перед ее ногами два девичьих пальца.

Клейс

Уже много лет в Санфелле не бывало столь шумно и людно. Из Синего города и окрестностей в замок пригласили желающих подзаработать – пекарей, полотеров, прачек, служанок, кухарок и многих других. Перед смертью Его Величества уже не проводилось никаких масштабных гуляний и пиров, лишь редкие лорды приезжали переговорить с королем, помолиться в главном Храме за его излечение или, напротив, за скорую кончину. Два последних сезона правители Ветвей, которые относили себя к самым древним вассалам Старскаев, прибывали скорее проститься с Гийером, нежели по иным поручениям или по зову долга. Короля любили, за него волновались, но каждый понимал, что порог в сорок лет мужчине не перейти.

Клейс уже позабыл, каково это, когда в замке постоянно кто-то куда-то снует. Он отвык от постоянного шума и бесконечных разговоров, от завтраков и обедов, которые превращались в застолья, тянущиеся по три часа, и ужинов, заканчивающихся сильно за полночь. Впервые со смерти короля в замке закипела жизнь.

Однозначно ответить, нравится это ему или нет, Форест не мог, однако был уверен, что прислуга совсем не обрадовалась подобному нашествию. Регент заранее озаботился приглашениями, он понимал, что содержать толпу куда сложнее, чем принца, его наставника, несколько десятков придворных, мудрецов и воинов.

После отъезда жены Его Высочества леди Гилар и Меоны двор покинули и более двух десятков придворных дам, немногим меньше знатных мужчин, десятки людей самых разных сфер деятельности и несколько отрядов воинов. Супруга регента и его любовница до сих пор жили у моря, подальше от столицы и ее бесконечных проблем.

Гилар не просилась в замок, ее отношения прекрасно складывались, возлюбленный носил леди на руках. Когда он получил одобрение от регента, разумеется, негласное, то воспрял духом. Ему было все равно, в каком замке жить, тем более подальше от законного супруга леди ему нравилась значительно больше. Меона же настаивала на своем возвращении. Мать уже троих бастардов изъявляла желание, если придется, оставить детей в безопасности и вернуться помогать регенту справляться с напастями. Клейс, еще не видевший младшего отпрыска, почти согласившийся до попытки выкрасть принца, после ответил категоричным отказом и распорядился, чтобы Меоне не позволили совершить глупость и направиться в столицу. Ему было жаль, что он пропустит первые слова и шаги, не подержит в руках малышей и не позовет их по имени, но пока в Санфелле им было небезопасно.

Приглашенные для работ простолюдины не все прибыли вовремя, большая их часть опаздывала, и Форест навсегда запомнил, с какими лицами слуги из Санфелла встречали привезенных Торджем гостей. Особенно красочно отношение к знати проступило на лицах двух прачек и уже довольно пожилой кухарки – она работала на королевской кухне еще в то время, когда Клейс не был советником. Возможно, еще в первый его приезд в Санфелл.