Шагая в глубину

Впрочем, дед действительно, наверное, не со зла.

Дмитрий Егорович мог достать что угодно. В ночь он уходил, скрипя своей тележкой, по дороге в город. А утром уже возвращался и вез с собой гораздо больше вещей, чем, по идее, тачка могла вместить. Интереса ради я как-то попросила голубого омара. Привез. Но мне не отдал, потому что цветок папоротника я ему не нашла, неподходящая ночь была. Так демонстративно потом этого омара и съел, сидя на лавочке перед домом.

Плату всегда просил по силам. Я, в основном, собирала для него что-то: грибы, ягоды, орехи. Иногда готовила пироги. Таня расплачивалась бутылочками домашнего алкоголя, лечеными снадобьями и ядами (всегда было интересно, зачем ему). Костик платил сырым мясом, шкурами и редкими травами. Федор — скелетами давно почившего зверья. Хохотушка Марья за свои непростые заказы отдавала что-то, по моим наблюдениям, совсем уж непотребное. Я не нашла в себе смелости уточнить, что именно.

Цветы я завернула в тряпочку и оставила у калитки снаружи. Кладбищенские травы просто так себе домой таскать не лучшая идея. Утром на месте свертка стоял запечатанный баллончик с водоотталкивающим спреем для обуви.

VIII

— Скоро будет осенний праздник, ты пойдешь?

Мы с Маринкой болтали ногами в ручье.

— А что там обычно происходит?

— Сначала все идут на большую ярмарку. Там больше интересных вещей, чем обычно. Потом с песнями и танцами спускаются к озеру. А уже от него ближе к ночи уходят в лес, на ритуальную поляну. Сложно объяснить, что там происходит. Это лучше видеть.

— А ты пойдешь?

— Ненадолго. Я в озере буду. Не могу ведь далеко от воды отойти, — она грустно улыбнулась.

Я подумала, как ее отвлечь.

— А ты не знаешь, нет здесь какой-нибудь башни или терема? Золотого цвета.

Марина с любопытством посмотрела на меня, но промолчала.

— Мне снился просто недавно такой дом. Красивый, высокий. Дерево и золото. А в нем переходы-переходы-переходы. И все время вверх идти надо. И кто-то ждет тебя в конце.

— А детей там не было?

— Были. То есть, я их не видела, но слышала несколько раз, как они смеются где-то рядом.

— Все иногда бывают в этом месте. Кто-то во сне, кто-то наяву. Говорят, хозяйка этого терема может исполнить любое желание, но она сама решает, нужно ли тебе то, о чем ты просишь.

— И ты ее видела?

— Да, тоже во сне.

— И как, она исполнила твое желание?

— Нет, — Маринка отвела взгляд. — То ли не того желала, то ли недостаточно сильно. Но некоторым, я знаю, повезло. Ты вот успела загадать, что хочешь?

— Нет, — настало мое время смотреть в сторону. — Не сообразила.

Ну вот, хотела отвлечь подругу от грустных мыслей, а в итоге замолчали мы обе. Трудно признаться даже себе, что не придумала, чего желать.

IX

Прошла веселая летняя гроза. Над кладбищенским холмом появилась красивейшая радуга, и каждая травинка золотилась в свете заходящего солнца.

На фоне уходящих темных туч кто-то невидимый ел прямо в воздухе кота. Из широко раскрытой пасти капала густая кровь. Зазвенели об камни брошенные на землю вилка и нож.

Я задумалась на мгновение. И окатила дергающуюся в воздухе тушку водой из только что закипевшего чайника. Раздался дикий кошачий вой, и я быстро захлопнула окно. Из зеркала на стене раздался смешок.

Поставила на стол широкую низкую чашку, налила в нее холодного молока. Положила рядом пару котлет на блюдечко. Снова поставила кипятить воду для чая. Как раз в этот момент раздалось неторопливое царапанье по двери. Максимально противный звук. Пошла открывать, по пути сердито отвернув зеркало к стене.

— Хочешь извиниться?

Черный кот на пороге удивленно округлил глаза. Мы помолчали, играя в «гляделки».

— Ну так?

— Ты кто такая? Я вообще-то знакомиться пришел.

— Так себе способ знакомства!

— Уж какой есть! Сама-то… Видит, что котик страдает, и что, попыталась помочь? Нетушки. Кипятком залила! Что ж ты за зверь такой?

— А я тебя уже видела. Второй раз на моих глазах страдаешь. Эффект становится слабее, понимаешь ли.

— М-да?

Кот задумчиво осмотрел меня с ног до головы. Вздохнул.

— Нет, никак не вспомню. Но все-таки. Я что, даже моральной компенсации никакой не получу за ожоги всего тела третьей степени? — он демонстративно окинул взглядом лоснящуюся шерсть.

Я поджала губы и отошла с прохода.

— Проходи, гостем будешь.

X

— …Ну и вот, пришлось попотеть, чтобы освободиться. Да что там освободиться — вот выбраться потом с острова это сложнее. А уж как я торопился, как торопился, чтобы слухи пойти не успели! Как же потом в глаза родне смотреть, если тебя как собаку на цепь посадили?

В окошко давно заглядывал тоненький месяц, а мы с котом допивали очередную чашку: он — молока, я — чая с мятой.

— Еще кружечку?

— Да, пожалуй. И мне тоже пару листиков мяты брось.

— Так и очень долго тебя не было? — я снова зажгла огонь под чайником.