Шаги в бесконечности

Это была пытка, длящаяся вечность. Тело онемело, капитан перестал его чувствовать. «Конец», — мелькнула мысль. Жила только голова с сосредоточенной в ней болью, запекшейся сгустком. Отсек то набухал до невероятных размеров, словно астролаборатория с колонией бактерий, когда ее отторгли от «Пиона», то сжимался, железным обручем сдавливая голову. Каждый раз, когда капитану удавалось на миг приоткрыть глаза, он смотрел на цифру в окошке. И каждый раз она оказывалась больше предыдущей. Но поверхность экрана-иллюминатора по-прежнему оставалась черной…

Капитан очнулся. Огненные волны словно лизали обнаженный мозг. Головная рубка вращалась вокруг капитана. Экраны поблескивали, кроме одного, до краев налитого бездонной чернотой.

В ушах бился чей-то далекий голос. Это он вывел капитана из забытья. Икаров прислушался.

— Капитан, капитан! Откликнись, — без устали звал, повторяясь, голос.

— Кто это? — мысленно спросил капитан.

— Кельзав.

— Говори.

— Система жизнеобеспечения «Пиона» под угрозой, — быстро произнес Кельзав.

— Что случилось?

— По твоему приказу регенератор был помещен в центральном стволе корабля. Метеорит пробил обшивку и перекрытие.

— Пробоину заделали?

— Да.

— Что с регенератором?

— После удара о перегородку метеорит распылился, в регенераторе несколько тысяч пробоин. Все их заделать невозможно. Уровень воды в коридорном отсеке повышается, — доложил обстановку Кельзав.

Капитан понимал, что, поскольку в корабле невесомости не было, вытекающая из регенератора вода скапливается слоем на полу. Обладая чудовищным весом в условиях перегрузок, она легко может просочиться вдоль центрального ствола…

— Каков уровень воды? — спросил капитан.

— Метр.

— Почему только сейчас обратился?

— Капитан, я обращался к тебе неоднократно по всем каналам связи, — сказал Кельзав. — Ты не отвечал. Не отвечает почему-то и Энквен. Покинуть свой участок я не могу.

— Какие принял меры?

— Обратился к электронному мозгу, — произнес Кельзав. — Он посоветовал мне…

— Ни в коем случае не следуй советам электронного мозга, — перебил капитан.

— Но электронный мозг корабля…

— В условиях искривленного пространства он может работать неправильно, особенно при таких перегрузках, — пояснил капитан.

— Но ты же работаешь, капитан.

— Как ты борешься с наводнением? — спросил Икаров, косясь на черный экран.

— Установил насос.

— Куда откачиваешь воду?

— В переходную камеру.

Перед мысленным взором Икарова мелькнула узкая переходная камера. Она наполняется водой, на волнах покачивается скафандр, в котором капитан выходил на поверхность корабля, в открытое пространство…

— Это совет электронного мозга? — спросил капитан.

— Да.

— Немедленно выключи насос. Мы удаляемся от Тритона, и кривизна пространства меняется. Если камера перехода будет полной, она может лопнуть, как мыльный пузырь, и «Пион» переломится надвое, — сказал капитан.

— Насос выключил, — доложил Кельзав после короткой паузы. — Вода прибывает.

— Там должны быть пустые контейнеры для взятия проб, — сказал капитан.

— Имеются. Их выгрузили из оранжерейного отсека, — откликнулся Кельзав.

— Собирай в них воду и отправляй по ленте в аннигиляционный отсек, — распорядился капитан. — Двигатели нуждаются в рабочем веществе.

— Капитан, я не могу этого сделать…

— Лента заклинилась?

— Лента в порядке, капитан. Энквен не отвечает. Капитан, разреши мне спуститься в двигательный отсек и выяснить, что с Энквеном, — попросил Кельзав.

— Оставайся на месте.

— Я быстро…

— Выполняй приказ, — отрезал Икаров.

— Один не справлюсь.

— Вызови свободные манипуляторы, — сказал капитан. Кельзав отключился.

Итак, разрушен регенератор. Починить его можно только в условиях плоского пространства. Но до него еще надо добраться… Ему уж, видно, не дожить до этого дня.

Последние минуты Федор хотел побыть рядом с Лин. Мысленным усилием он включил патрон с записью ее голоса. Он берег его, как последний глоток воды.

«На кремнистой тропе, на чужом перевале…» — зазвучал в капитанской рубке голос Лин. Строки о спиральном пути человечества Икаров знал наизусть — строки, которые подсказали ему, где искать выход из ловушки, в которой очутился «Пион». Капитан впитывал каждое слово Лин, каждую ее интонацию, и кажется, сама тяжесть начинала таять.

«Чтобы вынырнуть снова, прорезавши дали, на каком-то витке бесконечной спирали», — закончила Лин. Голос умолк, послышался легкий треск. «Неужели в блоке больше ничего не записано?» — испугался Икаров. Он вспомнил, как Лин спрятала этот блок в одном из отсеков строящегося «Пиона». Это было, когда он, вернувшись с Рутона, прилетел к Лин на Луну. Федор просил дать ему блок, Лин отказывалась. «Ты послушаешь его в полете, когда ты будешь одинок и тебе будет плохо», — сказала она. «Ты уверена, что именно я полечу на „Пионе“?»

— спросил Федор. «Уверена», — ответила Лин.

Ну что ж, ее предсказание сбылось. К Черной звезде «Пион» повел капитан Икаров. И… что это? В рубке зазвучал голос Лин, будто она находилась рядом: Федор включил еще один блок.

— …Человек покоряет пространство. Почему же он не может покорить время? — спросила Лин.