Шаги в глубину

Да, мне его жаль. Сначала его предал ВИ, теперь открылся ящик с секретами корабля. Но вопиющее разгильдяйство прямо-таки драконило меня: может, у него под палубой взвод штурмовых киберов?

— Призрачная память, — задумчиво сказала Карпцова. — Сохранились технические рефлексы.

— Переведи, — буркнула я.

Все и так просто на грани добра и зла, а тут еще эти умники с авангардными гипотезами.

Мария поерзала на ложементе.

— Если попросту, то Дональд не обращает внимания на объект, пока он работает.

— Допустим, «дырокол» приказал долго жить, — предположила я. — Как, по твоей гипотезе, должен действовать капитан?

— Ну… Призрачная память — это новая мнемоническая гипотеза, и никто не скажет…

— Не годится, — оборвала ее я. — Если это пока только слова, то нам не подходит.

— На корабле есть две странности, — вдруг сказал Олег. — Капитан не имеет памяти, но действует. Это раз. И корабельный искусственный интеллект, который не подчиняется капитану. Это два…

— Трансаверсальный привод в количестве двух штук, — устало подхватила я, — режим продвинутой тактики, «мерцающие» активные щиты, замороженный гвардеец Его Меча, беглый инквизитор… Следишь, Олег? У меня пальцы заканчиваются это все считать.

— Да нет же, — Мария даже вскочила. — Он прав! А что если это связано?

Я задумалась. Если не брать в расчет всякие хитрые гипотезы, то может быть. Например, ВИ хранит какие-то ключи к вырезанной памяти обормота… Вариант! Очень хитро замкнутый круг получается: беспамятный «сдает на хранение» свою память виртуалу, виртуал не подчиняется беспамятному, и несложно понять, что систему замкнули намеренно. Оживившееся воображение пришлось приструнить, потому что просигналил курсопрокладочный комплекс, и он, не в пример экипажу, пришел к неким выводам — умным и полезным. Я вздохнула.

— Дамы и господа, предлагаю всем пойти вон. Расчет маневров окончен, я увожу «Телесфор» в изнанку.

— Да, а куда мы?..

Марии ответил обормот. Ну, пусть поговорит, ему сейчас полезно хоть в чем-то блеснуть.

— К П-паракаису. Нужно оснащение для в-выполнения контракта.

Оснащение — это мягко сказано. Нам нужны снаряды для «линейки», электромагнитная шрапнель для вразумления дронов, нам нужны свои собственные дроны, нужно сверхтопливо, обновление карт для нашего рабочего сектора… Словом, голова у меня разболелась еще до того, как я легла под порт синхронизации.

* * *

Никогда не заходи в припортовые кабаки.

Ты выходишь из корабля или десантного бота, ты уже переменил одежду на «гражданку» или — если ты совсем зеленый — продолжаешь бахвалиться новой броней. Ты готов вкушать и нежиться, или ты собран и деловит. У тебя куча денег или куча долгов.

Ни черта это все не значит, потому что в припортовых забегаловках тебе ничего толком не дадут сделать. Здесь всегда царит полуработа, полудосуг, и больше всего глупостей капитаны совершают именно за ближайшими к космопорту дверями. Помимо треклятой неопределенности тебя ждет еще «местный колорит», сдобренный «уникальными товарами», и такие вещи просто выедают тебе мозг.

Увы, нам не завезли времени на поиски нормальных мест с нормальными торговыми посредниками. Этот раздражающий меня зал был многоярусен и аляповато освещен, но хотя бы музыка играла тихо, а торговцы разными услугами не слишком рьяно бродили между столов.

— Сколько там степеней очистки?

Дональд скроллил голографический список предложений сверхтоплива и зевал: местная настойка по какой-то лихой эстетической прихоти угнетает, а не возбуждает. На атмосфере это, конечно, сказывается позитивно, на деловитости — тоже. Эдакая, чтоб ее, торговая палата с закусками и девочками.

— П-пять.

— Нормально.

— Б-без тебя знаю.

— Умничка.

Мне было скучно. Дронов мы уже оформили, снаряды — тоже. Кухню и энергетику я смело доверила обормоту, а его подрядчик опаздывал, собирая нужное по складам. На Паракаисе любили жульничать с заказами, но наш доблестный экипаж производил нужное впечатление по нехитрой формуле: не слишком борзеть при торгах и держать руки на кобурах.

Тоска-то какая. Хоть бы пристал кто, а?

— Донни, мне скучно.

— Умгу, — сказала взлохмаченная макушка из-за экрана.

Я огляделась. Кругом булькала неторопливая активность припортового кабака: наниматели, рекруты прямиком из училищ и трущоб, шлюхи оттуда же. На фоне такой роскоши и вынужденного ожидания моя деятельная натура страдала. Причем ерундой.

— Донни, давай целоваться.

— Не, д-давай лучше сразу номер снимем.

Я приподняла бровь, смакуя неожиданную наглость. «Ай да… Обормот». Тем временем Дональд высунулся из-за экрана, и я заметила, как у него во взгляде проскользнул значок «отмотать»: мой увлекшийся капитан сначала сработал языком, а потом уже мозгами, и теперь вспоминал, что же такое ляпнул. Чертовски мило.

— Э…

— Попытаешься сказать, что не то имел в виду, — дам в нос.

Дональд кивнул, вдруг погрустнел, раздумав смущаться, и я поняла, что веселая перепалка отменяется. И даже определила причину — хотя что там определять, на лице у него все написано.