Шакарим

В результате голода в казахской степи с 1931 по 1933 год, по ряду данных, погибли от голода два миллиона казахов, или половина всего казахского населения на тот момент. Погибли еще 200–250 тысяч казахстанцев других национальностей.

Около миллиона человек откочевали, ушли в годы голода за пределы Казахстана, из них 616 тысяч безвозвратно. Ушли в Китай, Монголию, Ирак и Афганистан. Ушли в соседние республики — в Россию, Узбекистан, Туркмению.

Некоторые исследователи называют меньшее количество людей, погибших от голода, — 1 миллион 750 тысяч человек. Слабое утешение. В любом случае число умерших в голодные годы невообразимо.

Подавленный страшной бедой, казахский народ почти не заметил, как лишился интеллектуальной элиты. В 1930-х годах были обвинены в различных политических и уголовных преступлениях сотни образованных политиков, творческих людей, общественных деятелей. Все они были брошены в тюрьмы. Многие были расстреляны, обвиненные в измене родине или, как Шакарим, в выступлениях против советской власти. Остальные были отправлены в сталинские лагеря, где тоже находили смерть.

Были расстреляны, отправлены в лагеря, умерли там от болезней все, за малым исключением, члены партии «Алаш» и правительства Алашорды. Остались живы единицы, лишь несколько алашординцев эмигрировали.

Лидер партии «Алаш» Алихан Букейханов, брат и единомышленник Шакарима, был арестован еще осенью 1922 года. Но тогда его доставили под конвоем в Москву и поселили в отдельной квартире в бывшем доме графа Шереметьева в центре Москвы. Под благовидным предлогом использования обширных знаний Алихана Букейханова, известного краеведа, власть изолировала его от народа и от Алашорды. Отправив Букейханова в пятьдесят семь лет на пенсию, еще десять лет держали его, по сути, под домашним арестом. В июле 1937 года Алихан Букейханов был арестован в московской квартире, где провел последние 15 лет жизни, и заключен в Бутырскую тюрьму. Спустя два месяца, 27 сентября, военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Алихана Букейханова к высшей мере наказания как «японского шпиона», и в тот же день он был расстрелян.

Ахмет Байтурсынов, один из основателей легендарной партии «Алаш», первый нарком просвещения республики, был арестован в июне 1929 года как государственный преступник и отправлен в Москву. Ему предъявили обвинения в том, что он якобы пытался наладить связи с Мустафой Чокаем, чтобы осуществить план отделения Казахстана от России. В 1931 году Байтурсынов был сослан в Архангельскую область. В 1934 году благодаря вмешательству Максима Горького и его жены, а также Международного Красного Креста Байтурсынова освободили и он вернулся в Казахстан. Но в 1937 году его снова арестовали. Держали в камере № 7 следственной тюрьмы НКВД в Алма-Ате. 8 декабря 1937 года Ахмет Байтурсынов был расстрелян.

Другой лидер партии «Алаш», журналист, писатель, публицист Миржакып Дулатов, был арестован в 1928 году, сидел в следственной тюрьме два года. На допросах в ответ на обвинение в национализме Дулатов говорил: «Ради будущего своего народа я обязан делать все возможное. Если заблуждаюсь, то вместе с народом. Рано или поздно истина восторжествует». Миржакыпа Дулатова объявили «врагом народа», сослали на стройки Беломорско-Балтийского канала в Кемь, в Соловецкий лагерь, где он и умер 5 октября 1935 года.

Были уничтожены почти все деятели Алашорды. Репрессированы 4297 членов партии «Алаш».

Всего в Казахстане службой ОГПУ — НКВД были «разоблачены» 183 организации с общим числом «агентов» 3720 человек. С 1920 по 1953 год было подвергнуто политическим репрессиям около 110 тысяч человек.

Кстати, в списки жертв сталинских репрессий попал и Карасартов, палач Шакарима. По сведениям ДКНБ РК по Карагандинской области, Абзал Карасартов был арестован 8 января 1938 года УНКВД по Карагандинской области. Правда, уже 9 января дело было прекращено за отсутствием состава преступления. Как пишется в этой справке, Карасартов был реабилитирован.

А имя Шакарима, одного из членов правительства Алашорды, на долгие годы попало под запрет. Упоминание о поэте расценивалось как почитание «врага народа».

Например, Ныгмет Магауияулы, один из тех, кто хорошо знал сочинения Шакарима, помнил такой эпизод. Когда Мухтар Ауэзов приезжал на родину Абая, рядом всегда были друзья. Одним из них был Ныгмет: «Обычно Мухтар Ауэзов, приехав в аул, не уставал носиться верхом. Однажды он попросил прочитать наизусть поэму «Нартайлак и Айсулу». И сказал: «Если кто-то будет спрашивать, говори, что ее написал сын поэта Кабыш».

Мухтар Ауэзов знал, что говорил. За упоминание имени Шакарима в лучшем случае могли снять с работы, в худшем — сослать в лагеря.

В роду Тобыкты так и повелось в дальнейшем приписывать произведения Шакарима Кабышу.

Родным Шакарима оставалось верить, что придет время, когда имя его и творчество вернутся из забвения и станут известны народу.