Шакарим

В Омске Букейханов, как заправский журналист, дал в газете «Семипалатинский листок» анонс: «Оригинальные сочинения Абая и его переводы из Пушкина (отрывок из «Евгения Онегина»), Лермонтова и Крылова собраны его сыном Турагулом и в непродолжительном времени будут изданы Семипалатинским подотделом Императорского русского географического общества под редакцией А. Н. Букейханова».

Оптимизм Алихана, как происходит обыкновенно в жизни, скорректировали обстоятельства. «Непродолжительное время» растянулось на добрых три с половиной года. И вот как это случилось. По возвращении в Чингистау Шакарим засел за стихи Абая. Распределил их по оговоренным разделам. Проверил тексты, сделал окончательную редакцию. Какитай подготовил краткую биографию Абая.

В последних числах июня провели в Жидебае, как и планировали, ас — годовые поминки по Абаю. Организация была отменной — заслуга Шакарима. Правда, ему лично доставили огорчение муллы, приглашенные из Семипалатинска. Служители городской мечети больше следили за количеством вручаемых им подарков, нежели за соблюдением мусульманских норм, которые Шакарим, автор «Канонов мусульманства», знал блестяще. Он пытался урезонить служителей культа, прочтя стихи Абая, приведя нравоучительную притчу Льва Толстого. Но приезжие богословы хором осудили чтение стихов, что будто бы противоречило нормам ислама, а Толстого вообще назвали кафиром — неверным. Припомнили, что Толстой отлучен даже от своей православной церкви.

Деликатный Шакарим ввязываться в спор не стал. Он знал из журналов, что Святейший синод в 1901 году объявил об отлучении графа Льва Толстого от церкви. Но имел свое суждение по этому поводу. Однако устраивать диспут на поминках посчитал неуместным.

В это время Алихан Букейханов успел побывать в Каркара-линске на Кояндинской ярмарке по весьма важному делу отнюдь не коммерческого характера. Поездка была связана с широкой петиционной кампанией, которую проводили казахские общественные деятели, воодушевленные первой русской революцией 1905 года. В их числе кроме Букейханова были педагог Ахмет Байтурсынов, начинающий журналист Миржа-кып Дулатов, юрист Жакып Акбаев, инженер Мухамеджан Тынышпаев, другие активные личности. В Каркаралинске, Семипалатинске, Петропавловске, Уральске от имени казахского народа принимались и направлялись петиции в Санкт-Петербург, в Омск — центр Степного генерал-губернаторства, в другие города — на имя военных губернаторов и уездных начальников. Петиций было много, но самой известной и значительной по содержанию стала Каркаралинская петиция, принятая 25 июня 1905 года на имя председателя Совета министров Российской империи Сергея Юльевича Витте. Букейханову и его товарищам удалось собрать под петицией подписи 12 767 казахов — внушительный по тем временам показатель.

В Каркаралинской петиции говорилось:

«Когда вся Россия заявляет о необходимости полного переустройства своей жизни, киргизские степи, связанные судьбою с Россией, не могут оставаться безучастными к переживаемым ею событиям и не заявлять о своих назревших нуждах».

Составители петиции указывали на причины тяжелого положения казахского народа:

«…введение в стране «Степного положения», созданного бюрократическим путем без всякого соображения с истинными потребностями населения, неуважение к закону со стороны администрации, ставящей на место закона свое усмотрение, полное пренебрежение к духовным и экономическим интересам…»

И предлагали ввести местное управление, изменить судебную систему, народное образование, требовали свободы совести и вероисповедания, открытия типографий, выпуска газет, принятия новых законов. А главное, требовали «признания земли, занимаемой казахами, их собственностью».

В середине июля Какитай выехал с готовой для печати рукописью сначала в Семипалатинск, а оттуда в Омск.

Алихан Букейханов впоследствии писал: «В конце июля 1905 года Какитай приехал ко мне в Омск с рукописью Абая. Он жил у нас несколько недель. Мы вместе получали удовольствие от чтения произведений Абая, Пушкина, Лермонтова».

По ходу выяснилось, что напечатать книгу на казахском языке в арабской графике непросто. В Омске недоставало типографских ресурсов. Пришлось встать в очередь.

Оставив рукопись Алихану, Какитай вернулся в Чингистау.