Шахта

Круз протиснулся сквозь щель головой вперед, перепачканный кровью и некрозной тканью, вымазанный в склизком гное, который светился тем же цветом, что и слизь на стенах тоннеля.

Он оказался в последнем месте, в котором его запомнило здание. В квартире Джонатана. Ошибочная информация. Но разве можно настаивать на точности в подобных делах?

Квартира выглядела как зона бедствия. На полу валялись разломанные коробки и разбросанные вещи. Восточное окно, выходящее на улицу Кентмор, было полностью уничтожено. На полу вырос небольшой снежный холмик. Зеркало над комодом запотело от холода. На стенах поблескивала кровь.

Круз нашел полотенце и вытер лицо. Желеобразная слизь цепко держалась на коже, не позволяя порам впитать затхлый воздух. Она воняла жидкой гнилью. Он был покрыт слизью с головы до ног. Она склеила его волосы, словно укладочный гель.

Боже, квартира разгромлена.

Стены покосились. Потолок провис. Круз стукнулся головой о лампочку. Место казалось нестабильным и опасным. Где-то капала вода.

У Круза чуть инфаркт не случился, когда черный кот потерся о его ноги.

Ты весь в липкой грязи.

Круз подскочил от неожиданности. Шок отозвался физической болью в голове. Как такое возможно? В мозгу нет болевых рецепторов.

Он не собирался торчать в этом крысятнике, болтать с котом и ждать, когда от очередного толчка здание рухнет. Белый порошок завязывал его нервную систему в узлы. Нужно найти безопасное место и отлежаться. Он не забыл зарядить пустой магазин пистолета.

И не забыл вставить его в оружие.

Дурь потеряна, но битва не проиграна. Еще остались патроны.

Хриплое дыхание и невнятная речь остались в тоннеле. Круз был на взводе и вернул себе контроль над ситуацией. В Майами у него были приятели – Кобальт, Кость и Клондайк, – которые употребляли по пять граммов в день и тыкали пушкой в каждого, кто с ними пререкался. Не круто. Совсем некруто.

В коридоре послышались голоса. Кто-то стоял у лестницы.

Круз приоткрыл внутреннюю дверь тамбура. Кот протиснулся вперед.

– Отвали, засранец, – прошептал Круз.

Ты приятно пахнешь, здоровяк.

Круз бесшумно открыл внешнюю дверь тамбура и вышел в коридор.

Мимо молниеносно пронесся Аякс. Умные люди и даже идиоты так поступают, когда к их голове приставляют пушку.

– Я гетеросексуал. Клянусь твоей жизнью.

Баухаус совсем расклеился. Похмельный коктейль Эмилио смог лишь временно привести его в чувство. Теперь его эффект ослаб, и фонтан наркотиков продолжил менять сознание Баухауса.

– Заткнись.

В коридоре второго этажа никого не было. Эмилио спиной зашел за угол и развернулся, выставив дуло дробовика вперед. Никого. Его глаза двигались синхронно с дулом, сканируя пространство.

Лифт звякнул и остановился. Эмилио обернулся на звук, чуть не выпустив в него заряд.

В кабине пусто. На стенах – следы крови.

Он вернулся к Баухаусу, который все еще сидел на ступеньках. Боль не успела вернуться, и этот измотанный весельчак пока вел себя достаточно тихо.

Эмилио предположил, что планировка квартир на третьем этаже была такой же, как и на втором.

Баухаус остановился на лестничной площадке и снова сел. Он был похож на выпоротого обиженного ребенка. Нытик. Эмилио подумал, что из-за отсутствия глушителя он не может пристрелить Баухауса прямо сейчас.

Кроме дробовика, Эмилио прихватил из оружейного шкафа запасной вариант – матовый Bren Ten. Только идиот идет на дело без страховки. У него были две прямоугольные обоймы с огромными десятимиллиметровыми патронами.

Две пушки. Две обоймы. Тринадцать ступенек. Две основные цели. Одна второстепенная. И немного импровизации. Перестрелка + тактическая операция = куча трупов. Эмилио старался всегда получать высший балл на экзамене.

Он прислонился к стене. Тесный, но хорошо просматриваемый участок.

– Заставь ее сожрать свои сиськи, – бормотал Баухаус у него за спиной. – Ням-ням, как вкусно. Ебучая пизда.

Внешняя дверь в квартиру 307 открыта настежь. Он приблизился к ней, придержал ручку, чтобы дверь не закрылась, и вошел.

В комнате стояла фигура. Она обернулась, когда Эмилио пинком открыл дверь в квартиру и наставил на нее дробовик. К тому моменту, когда внизу началась стрельба, Эмилио был слишком занят, чтобы ее услышать.

Проклятый кот проскочил вперед него. Чертовы животные, думал Круз. Маленькое сопливое чудовище.

Кот привлек внимание Баухауса, и, когда Круз вышел из тамбура квартиры 207, тот уставился на него.

Сисястый сукин сын! Надо было вышвырнуть кота в шахту лифта, когда имелась такая возможность.

Если бы Баухаус вытащил пистолет, то всё – тушите свет. Но толстяк разволновался, и Круз понял, что он не вооружен.

Он внимательно рассмотрел лучшего приятеля Рози из Чикаго. Баухаус выглядел так, словно только что вылез из кузова мусоровоза. Одежда в беспорядке, что странно для дотошного модника. Глаза таращились из темно-фиолетовых пещер. Лицо цвета сырого теста покрывали капли пота. Круз почувствовал запах свежих фекалий.

Баухаус захихикал:

– Дерьмово выглядишь, малыш. – На его зубах выступила кровь.