Шахта

Чудовище подняло одну лапу и вонзило выкидной нож в стену тоннеля. Металл поддался как свиной жир, и в стене образовался вертикальный кровоточащий разрез.

Вокруг растрескавшихся солдатских ботинок чудовища собралась лужа крови.

Дай, Круз мог спросить «что дать?». Главное – потянуть время.

Оно протянуло вторую руку. Лезвие бритвы глубоко врезалось в стену слева от Круза. Он вздрогнул, снова вспомнив о хобби Эмилио.

Пол тоннеля скрылся в толще крови. Отверстия в стенах продолжали расширяться.

– Дай сейчас.

В рюкзаке Джонатана лежали брикет с оставшимся кокаином и еще одна обойма, не считая той, которая была в пистолете. Этот килограмм олицетворял собой будущее Круза, плотно завернутое в водонепроницаемый полиэтилен. Он не хотел расставаться со своим горшочком золота и поэтому дал. Залп из пистолета.

Нечленораздельный вопль Круза потонул в оглушительных звуках выстрелов. Его разодранный палец раз за разом жал на спусковой крючок. В теле чудовища с глазами Джонатана появлялись новые дыры. Ошметки мяса разлетались во все стороны и падали в лужи крови.

Круз стрелял и стрелял…

Скула, та, в которой не было глаз, разлетелась в мелкую пыль. Кусок изъеденного червями жира отвалился от шеи и размазался по стене рядом с разрезом. Плечевой сустав превратился в мумифицированный прах. Карий глаз лопнул как созревший прыщ.

…и стрелял, и стрелял, и…

С каждым попаданием чудовище издавало тихое шипение, но ни разу даже не качнулось. Одна экспансивная пуля из этого пистолета могла превратить руку человека в паштет. Но чудовище просто дергалось.

…Sig Sauer заклинило. Магазин был пуст.

– Дай сейчас.

У Круза еще были патроны. Забавно. Эта штука даже дала бы ему время на то, чтобы перезарядить пистолет.

– Что тебе дать? – Прозвучало по-идиотски.

Чудовище молча протянуло руку, ладонью вверх.

Круз мог отдать то, чего оно хотело, и стать частью этого Франкенштейна. Отдать всего себя. Или отдать то, чего оно хотело, и спастись. Страх перед Эмилио начинал казаться глупым.

– Покажи, как выбраться отсюда, и я дам тебе то, чего ты хочешь.

Чудовище повернулось налево и погрузило обе руки в разрез от бритвы Эдгара Рэнсома. Оно расширило края раны. Кривая щель выплюнула темные струи венозной крови.

Теперь узкое отверстие было высотой с Круза.

– Выход.

– Хочешь сказать, я должен туда зайти?

– Выход. – Чудовище отошло в сторону от сочащегося кровью отверстия. Круз наблюдал за тем, как дымящаяся йогуртообразная масса медленно выползла из черепной коробки и заполнила собой дыру от пули на шее. Она смешалась с плотью, и рана затянулась.

Из желеобразной массы, словно перископ, выглядывал новый глаз. Карий и меньше, чем остальные.

Круз понял, что это глаз Марио Веласкеса.

– Дай. Сейчас.

* * *

Фергус сжался от оглушительного грохота выстрелов, усиленного металлической обшивкой тоннеля, закрыл руками уши и лег на пол. Прямо за следующим поворотом творилось что-то ужасное.

Между тем местом, где стреляли, и Фергусом, свернувшись калачиком, спал его питомец. Он не реагировал на происходящее, одурманенный волшебным веществом. Создание кормилось несколько раз без ведома Фергуса и выросло вдвое с тех пор, как он видел его в последний раз. Оно едва помещалось в тоннель. Это могло стать большой проблемой.

Зато яд – вещество, даровавшее несравненные мокрые сны, – будет наивысшего качества, которого Фергус еще не испытывал. Чувственный пир оправдывает доставленные неудобства.

Сперва он решил, что незваный гость стреляет в питомца и хочет его ранить. Акустика обманула. Выстрелы раздавались в дальнем конце тоннеля, за поворотом. Сложно разобраться, когда кругом металл и питомец загораживает проход.

Даже выстрелы его не разбудили. Фергусу пришлось наступить ему на хвост.

Он не ожидал, что оно проснется в плохом настроении. Голова, похожая на торпеду, вылезла из-под хвоста, и создание укусило Фергуса. Сильнее, чем рассчитывало. Но его грубо разбудили, поэтому оно так отреагировало.

Фергус пытался уклониться от укуса. Но места для маневра не было. Он видел, как сонный и недовольный питомец зашевелился, нарушая свою спираль. Фергус отошел примерно на четыре метра, когда яд заблокировал его нервную систему, будто сошедший с рельсов поезд.

Так он себе представлял передозировку наслаждением. Он предпочел бы находиться сейчас в кровати или на знакомом офисном кресле, вместо того чтобы биться головой о металлическую стену, когда первый приступ оргазма накрыл желудок. Но в сложившихся обстоятельствах выбирать не приходилось.

По крайней мере, он нашел питомца, который не очень волновался из-за того, что потерялся.

Фергус дрожал. Сок распространился по его организму, и перед глазами появились разные картины.

В какой-то момент ему показалось, что питомец заполз внутрь металлической стены тоннеля. Быть того не может.

Тридцать один

Пошли, обдолбанный крысеныш. Хватит дрыхнуть.