Шалаш в Эдеме

Я с ненавистью ткнула пальцем в Амалию.

– Да я понятия не имею! – скрипуче рассмеялась та сквозь тряпку. – Я там никогда не была! Это Малюта его туда оттащил.

– Точно, Малюта! – вспомнила я. – Он туда ходит. Только он немой…

– Это голубятник ненормальный? – осведомился майор.

– Она над ним власть имеет! – сказала я. – Она гипнотизер! Где только научилась?

– Это у нас семейное, – сообщила Амалия с гордостью, немного сдвинув тряпку движением подбородка, – мой прадедушка был крупным врачом-психиатром, лечил гипнозом.

– Опять врете! Ваш прадедушка был фотографом!

– Мой прадедушка был врачом, это его брат был фотографом! – обиженно сказала Амалия. – И вы правы: без меня Малюта ничего не скажет, он просто вас не поймет!

Я поглядела на нее с подозрением – уж больно покладистой стала тетка. В памяти моей жили яркие воспоминания о ее сильных руках на моем горле и о тягучей массе, заполнявшей голову. Надо быть с этот Амалией очень осторожной…

Подумав, майор решил снять с Амалии наручники, чтобы не привлекать внимания. Я была против, но меня не послушали.

Второй раз за сегодняшний день мне пришлось карабкаться по крутой и грязной лестнице. Единственное, что меня примиряло с этой печальной необходимостью, – это тот несомненный факт, что в результате я сделаю доброе дело, вызволю Леонида Борисовича из подземного заключения… да еще, пожалуй, то, что Амалии тоже пришлось взбираться на эту верхотуру, а она вдвое старше меня.

Хотя как раз она-то держалась отлично и, судя по ее бодрому виду, нисколько не устала от этого альпинизма. Интересно, как ей удается поддерживать такую форму, может, она ежедневно ходит в спортзал? Или правду говорят, что ненависть придает сил?

Короче, она поднималась без передышек под конвоем «двоих из ларца», а мы с майором замыкали шествие.

На шестом этаже по-прежнему пестрая тощая кошка умывала своих котят. Увидев такую тьму народу, она возмущенно зашипела и поднялась – наверное, решила перетащить свое потомство в более спокойное место.

Наконец вся наша компания поднялась на верхнюю площадку, к основанию чердачной лесенки.

Один из «людей в черном», тот, что с бакенбардами, вскарабкался по ней, оглядел висячий замок и достал пистолет.

– Ты что это собрался делать, Дроздов? – окликнул его майор.

– Сбить замок, Василий Васильевич! – бодро рапортовал тот.

– А без шума нельзя? – поморщился майор.

– Никак нет! У нас нет ни ключа, ни отмычки!

Амалия Львовна криво усмехнулась.

– Постойте! – вмешалась я. – Там с другой стороны петли фальшивые, дверь можно открыть без шума!

Тип с бакенбардами, отзывавшийся на птичью фамилию Дроздов, недоверчиво покосился на меня, но все же проверил петли и действительно без труда открыл дверь чердака. Майор взглянул на меня с явным уважением.

Мы по очереди вскарабкались по лесенке и проникли на чердак.

– Не шуметь! – прошептал майор, оглядевшись. – Не спугните этого человека! Ну, и куда теперь? – осведомился он, повернувшись к Амалии. Та молчала, набивая себе цену, и тогда я показала следы в слежавшейся пыли, ведущие в дальний конец помещения. Майор кивнул и решительными жестами послал вперед своих орлов.

В прежнем порядке мы пересекли чердак и приблизились к выходу на крышу. Как и в прошлый раз, оттуда доносилось громкое воркование голубей и плеск их крыльев. Выглянув в полуоткрытую дверку, майор увидел Малюту, возившегося возле голубятни, и, оценив его мощную фигуру, повернулся к своим подчиненным:

– Имейте в виду – мужик здоровый, а мне он нужен живым. Так что смотрите у меня, чтобы без проколов!

– Амалия Львовна умеет командовать им, как дрессированной собачкой! – напомнила я.

Майор взглянул на Амалию с некоторым недоверием и наконец кивнул:

– Ну ладно, попробуйте… и смотрите у меня – ваша судьба в ваших собственных руках! Если вы будете с нами добровольно сотрудничать, это будет смягчающим обстоятельством на суде! Суд это непременно учтет!

– На суде?! – раздраженно переспросила Амалия. – Значит, все-таки будет суд?

– А как вы думали? Вы надеялись, что все содеянное сойдет вам с рук?

– Я ничего плохого не сделала! – взвизгнула Амалия. – Я всего лишь пыталась восстановить историческую справедливость! Хотела вернуть то, что принадлежало нашей семье!

– Не думаю, что суд посмотрит на это так же, как вы! – перебил ее майор. – Одно только похищение человека тянет на приличный срок! Оно относится к разряду особо тяжких преступлений. Но если вы будете вести себя разумно…

– Ладно, ладно, поняла! – проворчала Амалия, неожиданно успокоившись, и выбралась на крышу.

– Приглядите за ней! – негромко проговорил майор, и люди в черном устремились вслед за Амалией.

Мы с майором остались в тылу и следили за происходящим.

Почувствовав шевеление, Малюта повернулся к двери.

Я снова увидела его низкий лоб, густые сросшиеся брови и почувствовала невольный страх: от такого громилы можно было ждать любого сюрприза… впрочем, на этот раз я была не одна.

Люди в черном с выжидающим видом стояли за спиной Амалии.