Shall we dance? (СИ)

— Спасибо. Пришлось вложить в него немало усилий, чтобы привести здесь всё в надлежащий вид, но результат того стоил, — не без гордости в голосе проговорила она. — Прошу, проходите. Все уже почти собрались, скоро сядем за стол, — она забрала с комода, который в этот вечер играл роль барной стойки, пустой графин из-под бренди и направилась в сторону кухни. — Постарайся хоть немного повеселиться, — шепнула она Северусу, проходя мимо него. — Тебе это пойдет на пользу.

Ее глаза лукаво блеснули, и она скрылась за дверью, оставив после себя едва уловимый аромат лилий. Снейп невольно втянул воздух — прежде у нее были другие духи, должно быть Урхарт подарил. Сам хозяин дома сидел в компании Дамблдора, Флитвика и двух братьев Минервы — все пятеро были поглощены разговором, пока женская половина занималась праздничным столом.

Последней прибыла профессор Стебль. Ее ярко-салатовое платье, отороченное мехом делало ее похожей на кочан салата. С ее появлением все сразу же стали рассаживаться за стол. Северуса посадили между Флитвиком и дочерью Мэри Урхарт Авророй, и большую часть вечера ему пришлось слушать их болтовню, которая ужасна раздражала. Изредка он ловил на себе внимательные взгляды МакГонагалл, но из-за того, что ей приходилось постоянно исполнять обязанности хозяйки дома, Снейпу никак не удавалось с ней поговорить.

Под конец застолья кто-то завел граммофон, и комнату наполнили звуки музыки. Середину гостиной освободили от мебели, устроив своеобразную танцевальную площадку. Первый танец Минерва, естественно, танцевала с Дамблдором, но после Элфинстоун уже никому не уступал свое сокровище. Наблюдая за ними, Северус невольно вспоминал их с МакГонагалл уроки, как он сжимал ее в своих объятиях, трепеща от возможности коснуться этой удивительной женщины. И теперь, видя, как ее обнимает другой, в груди начинала ворочаться злость. Аврора, очевидно надеясь, что Северус пригласит ее на танец, практически не отходила от него, но, в конце концов, поняла, что удача ей не улыбнется, и теперь танцевала с братом Минервы.

Празднование продолжалось до глубокой ночи, и под конец, когда ни у кого уже не осталось сил, все расположились у камина, ведя ленивую беседу за бокальчиком чего-нибудь горячительного. Минерва передала сидящей рядом с Урхартом Помоне бокал глинтвейна и присела на подлокотник дивана рядом с мужем. На ее губах играла радостная, но чуть усталая улыбка. Правильно оценив ее состояние, Элфинстоун приобнял жену за талию, целуя ей руку. А она в свою очередь гладила его волосы, и каждое ее движение, взгляд, каким она смотрела на него, были наполнены такой нежностью и лаской, что у наблюдавшего за ними весь вечер Снейпа больше не осталось сомнений — он зря надеется вернуть ее.

Оставаться в этой доме стало для него невыносимо. Смех, шутки, радостные голоса — всё вдруг стало раздражающе глупым. Уже одно то, что он сидит среди этих людей, до которых ему нет никакого дела, и которым нет дела до него, является большой глупостью. Ему не стоило приходить. Нужно было остаться в подземельях Хогвартса, холодных и мрачных, как и он сам.

Никто так ничего и не понял, когда, резко поднявшись, он поблагодарил за чудесный вечер и покинул этот ненавистный дом. Позже он даже не мог вспомнить, какую причину придумал в оправдание своего столь неожиданного ухода. Впрочем, ему было плевать. Он лишь запомнил удивление в синих глазах, смешанное с тревогой. Но какая теперь разница.

На улице было темно и тихо, лишь с неба падали редкие хлопья снега, да где-то на главной улице играла музыка и слышались радостные голоса. Северус успел пройти пару десятков метров, когда позади послышались торопливые шаги. Он обернулся в тот момент, когда из темноты вынырнула женская фигура в зеленом платье, поверх которого была накинута старенькая шаль — та самая, что была на ней в их первую ночь.

— Северус, что случилось? — в голосе Минервы явственно звучала тревога. — Что с тобой происходит?

Вот он, тот момент, которого он ждал весь вечер. Они наедине, и ничто не мешает ему открыть ей правду. Но, великий Мерлин, разве теперь он посмеет? Она так стремилась обрести счастье. Разве может он лишить ее этого счастья?

За те месяцы, что они провели вместе, Минерва научилась понимать его без слов. Словно это она, а не он, была легилиментом. Она осторожно приблизилась, беря его руки в свои.

— Ты же знаешь, что можешь всё мне рассказать? — мягко проговорила она.

Никогда еще ему не было так трудно решиться. Желание вернуть ее было столь сильно…

— Ты любишь его? — вдруг спросил он.

Оба прекрасно понимали, о ком идет речь. Несколько мгновений, превратившихся для Северуса в вечность, Минерва молчала, опустив глаза, словно пытаясь что-то решить для себя самой. В тот момент Снейп впервые подумал, что возможно внутри нее сейчас идет такая же борьба.

— Люблю.

Одно единственное слово в одночасье решило все, став для него приговором, который уже невозможно обжаловать.