Шаман-гора (СИ)

В этом я убедился, впервые столкнувшись с тяготами дальней дороги. Человек моего времени, привыкший путешествовать автомобилем, пароходом, поездом и самолётом, навряд ли поймёт проблемы путешественника того далёкого времени. Здесь и время-то течёт совершенно иначе. То есть оно совсем не движется, оно останавливается. И люди, которые во время дальнего пути не могут найти себе занятия, от ожидания натуральным образом сатанеют. Мы же развлекали себя рассказами о прошлом и мечтами о будущем. Благо мелей стало гораздо меньше. Да и наш плот, не в пример тем громадам, на которых спускались остальные переселенцы, был гораздо меньше. Поэтому его осадка позволяла нам проходить там, где большой плот непременно бы сел на мель. В общем, теперь мы продвигались гораздо быстрее предыдущего. Лишь бы погода не подвела. Но до осеннего сезона дождей и штормов было ещё далеко.

На третий день пути мы миновали станицу Поярково. Там мы узнали, что наш основной караван прошёл мимо станицы вчера днём. Ещё немного, и мы присоединимся к остальным. Если честно, то не очень-то и хочется. Здесь мне было гораздо уютнее и комфортнее. Риска быть разоблачённым никакого. Да и отношения с Луизой стали такими, что на людях мы бы непременно себя выдали. Нет, между нами не было ничего такого, но оно в любой момент могло произойти. И только благодаря нашим общим усилиям мы ещё не совершили этого опрометчивого шага. А может быть, не такой уж он и опрометчивый?

В Поярково мы узнали, что до устья Буреи примерно около двух дневных переходов. Мы постепенно и неуклонно приближались к родному Хабаровскому краю.

Степан действительно оказался кладезем знаний о судьбах первопроходцев амурской земли. Я с интересом выслушал его рассказ об экспедиции человека, чьим именем названа эта станица. Со слов Степана выходило, что Василий Поярков «со товарищи» — первые русские люди на берегах Амура.

«Точно не скажу, врать не буду, — начал свой рассказ Степан. — Но было это, по примеру, посерёд семнадцатого веку.

Якутский воевода снаряжает на юг отряд охочих людей и во главе его ставит письменного голову Василия Пояркова. Должон был тот отряд разведать, где какие руды припасены, да острожков понаставить. С трудами великими добрались людишки Пояркова до Станового хребта и, преодолев его, вышли на берега Зеи. Здесь соорудили они струги^[14] и спустились вниз до самого батюшки Амура. И вот на одном из амурских островов они построили укреплённое зимовьё и пережили лютые зимние холода.

А весной, вослед за первым льдом, спустились они по Амуру до самого моря Охотского».

— Шилкар, — еле слышно произнесла Менгри.

— Што Шилкар? — недоумённо переспросил Степан.

— Наши предки раньше называть река Шилкар, уже потом — Амуром, — пояснила девушка.

— Ну, то мне неведомо, — развёл руками Степан. — А что до Пояркова, то морем он добрался до другой реки и таким образом вернулся в Якутск.

О Пояркове я сам знал немного, только то, что есть на Амуре село с таким названием да плавает по реке теплоход «Василий Поярков», поэтому проверить рассказ Степана на правдивость не мог, да и не к чему это было. Иные события и дела молва людская доносит гораздо правдивее, чем исторические исследования людей в звании доктора наук.

— Послушай, Менгри, а что ты знаешь о своих предках? — заинтересовался я замечанием девушки относительно прежнего названия реки.

Девушка несколько мгновений раздумывала, отвечать ей на мой вопрос или нет. Затем, словно советуясь, посмотрела на Алонку.

— Хорошие люди. Зачем бояться? — пожал тот плечами.

Менгри обвела взглядом присутствующих и, словно убедившись, что никто не желает ей зла, начала свой рассказ.

«Мало кто знает. Только близкие. Во мне течёт кровь даурских князей и мангренских шаманов, которых наши предки называли жрецами. Давно это было. Земля, где мы находимся, принадлежала великому государству. Враги и друзья называли его Золотой империей чжурчженей. По-вашему это будет как непокорный или упрямый. Очень могучей была эта империя.

Сильней, чем ваша страна, сильней, чем Китай. Да что Китай, чжурчжени отняли у них даже Пекин и сделали его одним из своих главных городов.

Хорошо жили наши предки, сытно и свободно. Но настали суровые дни испытаний. Пришли в наши земли несметные полчища врагов. Враги эти умели только убивать и грабить. Это племя называлось монголы. Яростное сопротивление оказали монголам чжурчжени. Не зря их называли непокорными. И приказал тогда правитель монголов уничтожить всех чжурчженей поголовно, в плен не брать, в рабство не продавать. Не нужны нам непокорные рабы, так сказал их повелитель. И началась тогда резня великая. Воды Шилкара стали багровыми от потоков крови.