Шампанское для аферистки

— Но я знаю, где он будет сегодня вечером около семи… — помедлив, Оксана открыла сумочку и положила перед Астафьевой картонную карточку размером с визитку с логотипом известной цветочной компании и неразборчивым мужским почерком на обороте: «День третий нормальной жизни. Малыш, жду тебя сегодня в семь на нашем месте. Родителям скажи, что переночуешь у подружки. Всегда твой Г.».

— Это он прислал сегодня утром с цветами, — пояснила Оксана и всхлипнула. — Он, наверное, хочет, чтобы меня подольше не искали, поэтому попросил соврать родителям.

Катя, осторожно держа карточку, чтобы не смазать возможные отпечатки пальцев, с сомнением покосилась на девушку. На ее взгляд, записка была самой невинной: где здесь Оксана разглядела намерение убить ее — непонятно.

— Вы уверены, что вам грозит опасность? — переспросила Катя.

Оксана сосредоточенно кивнула.

Конечно, оговорить бывшего возлюбленного, потому что он Оксану, к примеру, бросил — тоже в ее духе, но Катя сейчас старалась не забивать себе голову лишними раздумьями. Тот, кого они так долго искали, вот-вот может оказаться в их руках.

Место, которое указала Оксана, было достаточно безлюдным. Это была Николоямская набережная в Москве. Аленков — Катя не сомневалась, что именно его Оксана знает под именем Грег, — обычно дожидался ее на пешеходной дорожке, у самых перил, глядя с высоты на воду. По другую сторону дорожки простилалась проезжая часть — движение здесь было в три полосы, но односторонним. Место далеко не самое романтичное, оно больше подходило для уединенных бесед, благо посторонних ушей здесь практически нет. Зато набережная была видна с этого места как на ладони, что на всю опергруппу навевало невеселые мысли: если Аленков даже для встречи с девушкой так перестраховывается, задержать его будет нелегко.

Так как СОБР в данном случае задействовать было нереально — бригаду мужчин в камуфляже и при полном обмундировании просто негде спрятать — решили, что задержание будут проводить сами старогорские оперативники, одетые в штатское и расставленные вокруг в строгом порядке. Москвичи обещали помочь с транспортом: по сигналу в тот момент, когда опера уже скрутят Аленкова, вплотную к пешеходной дорожке должны будут подкатить две машины с хорошо вооруженными людьми. По плану, который к семи часам вечера все же утвердили, искурив в процессе по две пачки сигарет, выпив литры кофе и четыре раза крепко поругавшись, вся операция должна была занять не больше пяти минут. Случайные прохожие заметят только легкую потасовку. Правда, все легко и четко выходит, как правило, только в планах…

Ровно без двадцати семь у пешеходной дорожки на набережной притормозило желтая маршрутка «газель». Из салона выбрались восемь человек — мужчины, женщины, двое подростков — женщины визгливо возмущались тем, что их высадили в неудобном месте, подростки робко просили у водителя вернуть деньги за проезд, раз маршрутка так некстати заглохла. Сам водитель, выпроводив всех и захлопнув дверь пассажирского отделения, с матерком открыл капот и принялся с упоением что-то отвинчивать.

Навряд ли кто-то заметил, что в салоне маршрутки еще остались люди.

— Сигнал слабый… вода его гасит… — морщась, мужчина в потрепанной спецовке настраивал радиоприемник. — Надо было антенну устанавливать мощнее, Ваганыч, эта же ни фига не ловит.

Ваганов тем временем сдвигал в сторону занавески на тонированных стеклах, открывая вид из своеобразного передвижного штаба на пешеходную дорожку.

— Нельзя мощнее, Лева, — не отрываясь от своего занятия, ответил он, — и эту-то только слепой не заметит. Что, совсем не ловит?

— Может, он специально глушитель сигнала какой поставил, а? Если он такой перестраховщик, то вполне мог, — заметила Катя.

Ваганов ей даже не ответил, только еще усердней стал всматриваться в окно.

— Катерина Андреевна, — после паузы отозвался техник Лева, — что вам дома-то не сидится? Не женское это дело — задержание.

— А Катерина Андреевна боится, что я первым Аленкова допрошу и все лавры мне достанутся, — усмехнулся Ваганов.

— Если я чего и боюсь, Юрий Николаевич, то уж точно не вас, — не осталась в долгу Катя и, насупившись, села к окну в дальний угол маршрутки.

Когда разрабатывали план, самые жаркие споры были как раз между Катей и Вагановым: Астафьева предлагала вообще не задействовать Оксану Фарафонову, тем более что девчонка чуть ли не зубами стучала от страха, а Ваганов доказывал, что Оксане нужно хотя бы издалека показаться, чтобы Аленкова успокоить.

Остановились на том, что на Фарафонову наденут легкий бронежилет, а чтобы он не слишком был заметен, сверху девушка накинет бесформенный плащ. И появится в поле зрения она только в крайнем случае, до которого, как все надеялись, не дойдет.

Снаружи, за окном маршрутки, о намечающейся операции ничего не говорило: палаточник прямо на пешеходной дорожке вяло торговал газетами, неспешно прогуливались вдоль реки парень с девушкой. Кате даже подумалось, что народу в этом вечно безлюдном месте сегодня многовато, вдруг это насторожит Аленкова?