Шанс для злодейки

Я могу и ошибаться насчёт некоторых деталей. Возможно, в мире нет существа более опрятного, чем мальчишка на голубятне, а распорядитель именно в это утро решил надеть новёхонькую пару перчаток. Но последний этап я наблюдала лично, отряхивая руки после очередного уничтожения заготовки. Повезло ещё, что камень обращался пылью, а не более крупными (и опасными) фракциями.

Мессир бегло просмотрел послание, черкнул несколько строк на отдельном листе и сложил их вместе, отдавая обратно:

— Отнесите верхнее королю. Нижнее — лорду Дарби.

Я навострила уши. Граф Дарби отвечал за организацию официальных визитов и поездок всех членов королевской семьи. Скрученное послание вызывало подспудную неприязнь, как будто я точно знала, что ничего хорошего в нём не содержится.

Как только слуга вышел, я спросила:

— Нельзя ли перенести поездку? Или вовсе отменить?

— Я думал, вы пересмотрели свои взгляды на эту помолвку.

Я всплеснула руками:

— Да бога ради! Пусть хоть со всей эмирской семьёй переженится! Дело не в этом. Нутром чую, что не надо туда ехать… Слушайте, а с эмиром точно всё чисто? Это не может быть отвлекающим манёвром?

Мессир изобразил вежливый интерес:

— Отвлекающим от чего?

— Скажем, пока все отвлеклись, они нападут с другой стороны, — начала я, нисколько не уверенная в возможности подобного исхода. — Или у реки нас будет ждать не прекрасная невеста с сопровождением, а орда головорезов с кривыми ятаганами.

— Непременно с кривыми?

— Вот вы смеётесь, а посмотрю я на ваше лицо, если всё так и будет, — обиженно пробурчала я.

— Давайте я утолю ваши тревоги. Чтобы напасть, эмиру бы пришлось сосредоточить значительное число войск на границе, но никаких донесений о подобных передвижениях не поступало. Это не то, что было бы легко скрыть. Что касается принцессы Самиры, её сопровождает личная гвардия. Не знаю, какова кривизна их клинков, но первостепенная их забота — её охрана. Полагаю, они с той же настороженностью думают о нас, что и вы о них. В составе её кортежа едет наш уполномоченный посол в Шах-Резаме, о каждом их шаге докладывают. Форт возле Тадены, в котором принцесса будет дожидаться свадьбы, имеет постоянный гарнизон. Всё будет хорошо, — сказал он, не глядя на меня. Складывалось ощущение, что думает он куда о большем количестве вещей, чем говорит. — Им нужен гарантированный союз, а не бессмысленная война с сомнительной вероятностью успеха.

Несмотря на разумные слова, у меня всё равно душа была не на месте. Так собака мечется и лает, пытаясь предупредить о землетрясении — но не может сказать, откуда грозит беда.

— Вам нужно собраться в дорогу, — вдруг сказал мессир Вальде и дёрнул шнур для вызова прислуги. — Но до отъезда вы должны продолжать упражняться. Повторюсь: слишком большой импульс за раз губителен. Начинайте с малого, постепенно увеличивая.

Я встала, оправляя юбки:

— Лучше продолжу по возвращении. Всё равно ничего путного не…

— Сядьте, — скомандовал маг так, что сел бы даже парализованный. В подобные моменты его голос менялся настолько сильно, что это пугало. — Вы должны научиться как можно скорее, так что берите шар и тренируйтесь, пока я не скажу, что этого достаточно.

Половина двора отправлялась в путь, вторая — высыпала провожать, пользуясь возможностью лишний раз попасться на глаза королю. Столпотворение на въездной площади перед дворцом царило такое, что нельзя было разобрать узор плиток.

Мой старый знакомый, господин Лиммерик, надрывал лёгкие, которым и без того приходилось тяжко под весом неизменного жабо:

— Господа, прошу вас, расступитесь! Дорогу королю! Ах, да не пихайтесь же вы!

Пришлось задействовать гвардейцев. Дюжие парни растолкали толпу, слуги живо раскатали ковровую дорожку к самой роскошной из виденных мною карет: полностью покрытую золотом. Изумительно белые, ни единого пятнышка, тонконогие кони в плюмажах волновались, били копытами и недовольно фыркали. Мне хотелось последовать их примеру, потому что ещё чуть-чуть — и ноги мне оттопчут окончательно.

Серая хмарь основательно затянула небо, ветер то стихал до полного штиля, то швырял в лицо залп холодного воздуха. Я куталась в дорожный плащ, стиснутая с боков Эдной и горничными, что должны были в сохранности препроводить меня к экипажу, когда придёт очередь.

Лиммерик взобрался на ступени и смешно раздулся:

— Король! — рявкнул он и, кажется, сорвал голос.

Толпа придворных затихла.

Грянула музыка.

Под звук фанфар из распахнутых настежь дверей показался его величество Гримбальд III. На бесцветном лице короля обнаружилось некоторое оживление при виде кареты. Должно быть, в нём пробудились воспоминания о собственной помолвке. Горностаевую мантию несли шесть человек, и я ломала голову, отцепят ли её или скатают в рулон прежде, чем запихнуть в карету. Возможно, тот же вопрос занимал Эдельгара, который шёл на несколько шагов позади в мантии не в пример короче. Судя по лицу, принц был бы рад избавиться и от неё, а того лучше — выбраться через чёрный ход и отправиться в путь верхом, минуя обязательные церемонии. Он заметил меня и слабо улыбнулся, я кивнула в ответ.