Шанс для злодейки

Поломав голову, мы сошлись на том, что Ханна идеально подойдёт на роль моей госпожи. Близился день рождения её тётки, который она не пропустит даже в трауре — так почему бы не предложить ей наш экипаж? Вернее, решение было моим, а Радвин просто не спорил.

Думаю, ему хотелось увидеть её.

Со дня отъезда Ханна не показывалась при дворе. И сейчас было понятно, почему. Я едва узнала прежнюю жизнерадостную девчушку в этой бледной особе. Со щёк сбежал румянец, под глазами залегли тени, щёки ввалились. Она выглядела как человек, позабывший о таких вещах, как сон и еда. Чёрный цвет её не красил: воровал последние крохи жизни и делал старше.

Ханна в изумлении смотрела на нас. По этикету, она должна была сесть рядом с женщиной, но так растерялась, что вместо этого плюхнулась напротив.

Вместо привычных ярких шелков я нацепила тёмный шерстяной жакет и юбку, позаимствованные из шкафа Эдны. Думаю, она не обидится. Длина оказалась чутка коротковата, но в целом сидело сносно. Положенный горничным глубокий чепец с белым кантом нашёлся в прачечной. Там же — штаны, которые я пододела на случай запасной стратегии отхода.

— Развлекаюсь, как могу, — сказала я. Концы отрезанной ради маскировки чёлки щекотали лоб, так что он постоянно чесался. Я с наслаждением поскребла кожу, стараясь не задеть скрытый волосами синяк на виске.

— Но что это? — воскликнула она. — Зачем?

— Знаешь, меня давно интересовало, как живёт простой люд. Хочу проверить, каковы условия труда, может, поменять что-нибудь для наших Джеммы и Мейси. Мы ведь понятия не имеем, как им живётся. С чем они сталкиваются каждый день, какую работу выполняют. Как же мы можем определить для них справедливую плату, если ни о чём не знаем? — К концу этой пламенной речи я сама почти поверила в кристальную чистоту своих намерений. Эдак можно заиграться и перейти к созданию профсоюзов.

— Не думала, что тебя волнуют такие вещи…

— Да, в последнее время вопрос справедливости занимает меня всё чаще. Я даже смогла убедить Радвина поддержать этот маленький эксперимент, представь себе.

— О… — Она подняла на него глаза и слегка улыбнулась. — Тогда я спокойна.

Они сидели рядом, такие разные внешне, но схожие своей внутренней болью.

Взгляд Радвина смягчался, когда падал на неё. А Ханна, обычно тихая в обществе мужчин, не стеснялась говорить ему то, о чём думает.

Если у меня всё получится, герцог Вилфорт утратит право на собственность. Всё состояние перейдёт к Радвину… Может, тогда он наконец решится?

Глядя на них, я не могла не думать о Дариане. Желание увидеть его сидело во мне постоянно, но иногда прорывалось наружу так остро, что замирало сердце. Тогда я поглаживала кольцо, словно это прикосновение могло передаться через расстояние. Но что это за горничная, с таким-то булыжником на пальце? Сейчас кольцо висело на крепкой цепочке, спрятанное под воротник.

Позже. Мы обязательно увидимся позже. Он откроет глаза, скажет что-нибудь такое, от чего все испытания покажутся не более, чем сном.

Иначе и быть не может.

У ворот, отмечающих начало дворцового парка, карета дёрнулась и внезапно остановилась.

— Досмотр! Приказ королевы! — пробасил кто-то кучеру.

Я обеспокоенно посмотрела на Радвина, но тот просто открыл дверцу и выглянул.

Снаружи ойкнули.

К нам подошёл молодой гвардеец с чёрными, как сажа, усищами. На юном лице они смотрелись приклеенными. Глубокий, как из бочки, бас, этому лицу подходил ничуть не больше. Он вытянулся во фрунт и отдал честь, потом растерянно развёл руками:

— Простите за эту остановку, капитан, у нас приказ досматривать всех без исключения.

— Кого-то ищут?

— О, вы не слышали ещё? — Юнец обернулся, потом сунул голову внутрь и театральным шёпотом произнёс: — Его высочество объявили в розыск. Говорят, это он короля нашего и того… Не при дамах будет сказано. Странные дела творятся. Стрелковые уже гадают, не придётся ли сторону выбирать, сам вчера слыхал.

Я легонько пнула Радвина носком ботинка. Он понял:

— К чему склоняются?

Парень почесал затылок с несчастным видом.

— Да как сказать… Большинству всё равно, лишь бы платили вовремя. Королеву не любят, сами знаете, но побаиваются. С ней теперь всюду отец ваш ходит, тоже страху нагоняет. Жуткий мужик, конечно. — Он вдруг осознал сказанное и пошёл алыми пятнами. — Ой… Извините. Ляпнул сдуру, не подумал.

— Вольно. Досмотр окончен, ступай.

Парень явно был рад оставить нас.

— Как я и думала, без дела они не сидят, — пробормотала я, едва мы тронулись дальше.

Уверенность в том, что моя вылазка необходима, только окрепла.

В отличие от компаньонок, горничная не могла завалиться во дворец прямо через парадный вход. Оставив Радвина и Ханну на попечение лакеев, я взяла одну из её картонок со шляпками и двинулась в обход правого крыла. Здесь было оживлённо, кипела та потаённая жизнь, которая обеспечивала обитателям дворца ежедневный комфорт. Все куда-то спешили, кроме двух пожилых мужчин, разглядывающих горизонт.

— Вольёт?

— Не, не должно.

— А я говорю, вольёт. Сегодня когда листья жгли, дым прямо по земле стелился. Точно вольёт, как пить дать. И ветер какой, а? Грозой пахнет.