Шанс милосердия

– Наики? Нет. Мне нужен не сеанс психоанализа, а дружеский совет. Да я и не хочу, чтобы кто-то из экипажа знал…

– Дорогая Вьорика, не будьте так наивны, – набравшись, храбрости, заявил Тиглат. – У людей ведь глаза есть. Все всё видят, всё знают. Давно знают. И капитан тоже.

– Да? – Вьорика была искренне удивлена. – Это так заметно?

– Ещё как.

– Так почему тогда он просто не пошлёт меня куда подальше? Если уж так… Я бы на другой корабль перевелась. – Она почувствовала, что комок подступает к горлу.

– А вот это вы зря. И не время сейчас хныкать. И не думайте, что вы ему не нравитесь. Просто он поверить не может…

– Поверить? Во что?!

– Да в то, что такое возможно. В то, что вы можете считать его достаточно привлекательным. Видит, а поверить не может.

– Это как?..

– Хватит того, что он на полголовы ниже вас ростом, старше лет на пятнадцать и не находит в своём лице никакого изящества, когда бреется по утрам, глядя в зеркало. Поверье, мужчине с заурядной внешностью…

– Это он-то?!

– …мужчине с заурядной внешностью, да ещё и столь рассудительному, как наш капитан, очень трудно поверить, что такая красивая женщина может находить его привлекательным. По себе знаю. И, уверяю вас, относится он к вам чрезвычайно трепетно и боится только одного – вас потерять. Так что будьте смелее. Прямолинейнее будьте. И простите меня, если я что-то не то сказал… Никогда не думал, что когда-нибудь придётся давать советы подобного рода. И спасибо за доверие.

– Вам спасибо, Тиглат. Не скажу, что вот так сразу и поверила, но вы меня немного обнадёжили.

– Закончили? – раздался с заднего сидения голос господина Соуча.

– Разве пять минут прошло? – сурово поинтересовался Тиглат.

– Насколько я помню, в приказе бортинженера фигурировала формулировка «минут пять», что предусматривало приблизительность данного временного отрезка, – нагло парировал Соуч. – Тем более, очередной пропускной пункт уже в прямой видимости, а вы ещё парите в воздухе, как у себя дома.

Спохватившись, Вьорика распахнула бардачок, запустила в него руку, и авто резко грохнулось на булыжную мостовую.

– Можно было и поаккуратнее, – не преминул сделать замечание робот. – Мой позитронный мозг хоть и неплохо защищён от внешних воздействий, но, тем не менее, является очень сложным, а значит, хрупким механизмом. А без его возможностей, как я успел убедиться, нам здесь нечего ловить.

Супруги Элиш в ответ на ехидное замечание руководителя миссии Шаула Хаккама благоразумно промолчали.

Как ни странно, ни на одном из следующих постов их даже не пытались остановить. Шлагбаумы открывались, едва «Гумля», медленно переваливаясь через булыжники мостовой, приближался к ним на пару сотен локтей. Видимо, телефонная связь между постами работала безотказно, и наряд с того пропускного пункта, который они миновали первым, успел предупредить своих боевых товарищей о том, что едут важные и весьма заносчивые господа, с которыми лучше не связываться. Только там, где булыжная дорога смыкалась с бетонной магистралью, вокруг машины обошёл офицер, с сомнением цокая языком, и, с некоторой опаской глянув на господина Хаккама, обратился к Ашеру, который всем своим видом выражал высокомерное нетерпение:

– Вы слишком быстро приехали. За десять минут пять фарсахов…

– Разберитесь со своими подчинёнными, – спокойно ответил тот. – Будут вовремя докладывать, и вопросов не возникнет.

Офицер лишь кивнул в ответ и приказал поднять шлагбаум. От бетонки было уже невозможно оторвать колёс, поскольку на ней было довольно активное движение. Тиглат то и дело обгонял чадящие паровые грузовики, небольшие колонны громко лязгающей и ревущей бронетехники, здоровенные тягачи, где под брезентом прицепов угадывались очертания ракетных установок. Какой-то штабной экипаж с неким высокопоставленным чином на борту сделал слабую попытку потягаться с «Гумлей» в скорости, однако шансов у него не было, и, оглянувшись, Вьорика заметила, как высокопоставленный пассажир лупит водителя по плечу и что-то орёт ему в ухо.

– Зря ты так делаешь, Ашер, – сурово и твёрдо заявил господин Хаккам. – Армейское начальство отличается непомерным самолюбием и не прощает никому даже самых мелких обид. Уверен, что твоё лихачество грозит нам серьёзными неприятностями.

– Надеюсь, мой господин, что мы успеем сделать всё, что нам необходимо, раньше, чем этот самовлюблённый болван доберётся до своего штаба, – рассудительно ответил «Ашер Элиш». – Насколько я знаю, нам надо лишь подписать готовые бумаги во временной резиденции местного бел-пахати. Минутное дело.

– Когда речь идёт о крупных вложениях, минутных дел не бывает. – Руководитель миссии весьма правдоподобно зевнул. – Наверняка ещё взятки вымогать начнут.

– Дадим? – поинтересовалась Вьорика, покосившись на сундук с золотом.

– Ни в коем случае, – отозвался Соуч. – Во-первых, это может быть провокацией, а во-вторых, всё, что положено, уже роздано кому следует в Ниневии. Говорили же об этом.