Шанс на бессмертие (СИ)

Он говорил только по делу, показывал свою любовь поступками, а не словами. Однажды, когда я заикнулась, что он стал обрастать хламом — устроил грандиозную гаражную распродажу, позволив мне разобрать завалы в комнатах и в гараже. А на вырученные деньги мы купили уютные кресла в гостиную и новый лодочный мотор. Мы оба любили проводить время на рыбалке. Мне нравился азарт, когда клюёт, и ты тащишь из воды огромную сильную рыбину. Да и когда рыба не большая, но её много! А в окрестностях Форкса хватало хороших водоёмов. Ещё на рыбалке меня завораживала красота видов, что открывались только с воды. Тихая прелесть зеркальной глади, переменчивость её же, когда вода дрожит, и по ней пробегают ветерки. Нравилось ожидание, редкие и хлёсткие комментарии отца, бахвальство его друга Билли.

Смешной мальчишка, сын Билли — Джейк тоже нравился. Он напоминал голенастого щенка немецкой овчарки, у которого ещё не встало одно ухо. Иногда смешно рычал, отращивал косу, хотел казаться старше и ужасно смешно огрызался на беззлобные подначки. Как же я с ними была жива!

С годами, прожитыми как Белла, стиралась разница, стирались сами годы. Я не делила себя на два, не думала про реинкарнацию, просто жила. Мне нравилось забытое чувство подростковой резкости. Когда цвета становятся ярче, а ощущения острее. Слегка раздражало чувство вселенской несправедливости, бесконечной мудрости и беспочвенной самостоятельности. Но я безжалостно их давила. Знала, что это вовсе не я, а мой гормональный фон, особенно на пмс.

Но больше всего мне нравилось быть молодой. То, что я стройна и мила. У меня нет седины, морщин, лишних килограммов и растяжек. Мои колени не хрустят, а в зубах нет пломб. Недолго были прыщи, но у кого их не было? Нравились мои густые вьющиеся волосы ниже плеч и пухлые губы. Нравилось наряжаться в платья и яркие цветные свитера. В отличие от большинства сверстниц я не красилась, пользовалась лишь умывалкой, тониками и кремами, моя кожа была снежно-белой, и её нужно было защищать от солнца. К сожалению, для меня существовало только два вида загара: красный и облезший.

Нет, первые годы я иногда тосковала. О дочери и муже, о мечте побыть бабушкой. Но детское тело неспособно к длительным переживаниям и таким сложным эмоциям. Оно стирало всё это, смывало безжалостной волной искреннего незамутнённого счастья от проживания каждого нового дня. Хотя историю книжной Беллы я тщательно записала. Боялась, что с годами забуду. И чем ближе был отъезд в Форкс, тем чаще я бралась за свои записи. Честно говоря, слабо себе представляла, как оно будет. А если мне не понравится Каллен? Это же самый настоящий кошмар быть рядом с одержимым тобой бессмертным созданием, не испытывая к нему и толики симпатии. А ведь Белла его любила! Со всей страстью своей раненной души.

Я была гораздо самодостаточней Беллы, но кто сказал, что не нуждалась в любви? Моё юное тело и не менее юное сердце страстно желало влюбиться, так, как умеют только юные сердца, отчаянно и самозабвенно! Да, когда-то в той жизни у меня был муж, и наш костерок семейного счастья счастливо тлел более двадцати лет. Но именно здесь, именно сейчас мне хотелось гореть. Гореть как никогда, влюбляться, таять, трепетать! Во мне просыпалась томность и чувственность юной женщины. Она звала, рождала в теле доселе неизведанные желания, но знакомые мне по той, уже практически забытой жизни. Она заставляла перечитывать английскую классику и вздыхать по Мистеру Дарси в исполнении Колина Ферта. Она же гнала меня в магазины за новым и красивым бельём. Нет, не откровенно сексуальным, простым, удобным, спортивным, но таким, что подчеркивало бы изящество моего крепкого тела и белизну кожи. Мне нравилось смотреть на себя в зеркало, проводя по плоскому животу с хорошо прорисованным, хотя и без кубиков, прессом. Нравилась небольшая, но высокая грудь. Уже год как я стала изучать тело и в плане сексуальности. Пускай ханжи говорят о том, что девушкам не нужны оргазмы и мастурбация скорее прерогатива парней. Кто если не ты? Как узнать, что тебе нравится или нет, как пробудить в себе женщину? Я была взрослой девочкой в юном теле и не стеснялась себя. Я наслаждалась собой.

Переезд в Форкс кроме хлопот принёс мне и облегчение. Книжная Белла прилетала прямо с корабля на бал, а я решила подарить нам с отцом пару недель друг для друга. Мы с удовольствием обставляли мою старую комнату, отец заменил матрас, а я привезла новые шторы и постельное из Аризоны. Теперь шторы радовали глаз тёплой осенней охрой, а бельё — нарциссами. Книжные шкафы и полки в гостиной заполнились моими книгами, мы повесили ещё несколько наград и грамот из моей старой школы на стену, которую я в шутку про себя называла иконостасом. Но Чарли ужасно ими гордился, как и стеной на кухне, где мои детские фото в балетной пачке и бальном платье соседствовали с нашими общими фото с Чарли, на которых мы держали особенно крупный улов.