Шанс на материнство

— Потому что эта находка твоей, а значит и нашего ребенка семьи, — принялся он объяснять мне свою точку зрения, и я офигела от того, что сама про это эгоистично не подумала. — Поэтому мы не станем его лишать ценностей только потому, что у мамы во время беременности шалили гормоны.

Я прямо растерялась, а еще устыдилась. Если так рассуждать, то я действительно собираюсь сделать несусветную глупость. Если мой ребенок об этом узнает, даже не берусь предсказать, простит ли. Ведь я ценности не на кусок хлеба меняю… Закусила палец, силясь принять правильное решение…

— А что же тогда? Как мне?.. — никак не получалось сформулировать мысль, и я заблеяла, как овечка.

— Тебе — никак. — В Эмиле опять заговорил диктатор, но сейчас я ему обрадовалась. Он был мне просто необходим! — Кать, я принял твердое решение: мы женимся с тобой как можно скорее — это раз. Два — ты все-все, что у тебя на уме: с кем-то поговорила, что-то услышала, придумала — сразу говоришь мне, а я решаю вопрос, иначе мира в нашей семье не будет.

— Ты опять командуешь! — из вредности возмутилась я, хотя внутренне с ним была полностью согласна.

— Да. И буду дальше командовать, смирись. Только помни, что делаю я все не для своей выгоды, а на благо нашей семьи.

Опять ударилась в сомнения, и захотелось разреветься от бессилия. Ну что же я такая сейчас противоречивая-то, а?

— Но я так не хочу, я тоже хочу принимать участие в решениях, — сквозь слезы выдавила я.

— А ты принимаешь и будешь принимать, — он прижал меня к груди и заговорил ласково-ласково, как с ребенком, — но в ближайшие месяцы последнее слово будет за мной, как за более адекватным членом семьи…

Я стукнула его по плечу, но тут же рассмеялась, а потом вздохнула.

— Наверное, ты прав, я сейчас плохой адекват, — признала с грустью, — сочувствую тебе очень и надеюсь, что про женитьбу ты пошутил.

— Нет, не пошутил. И я люблю тебя такой, какая ты есть…

У меня в глазах потемнело и пульс застучал в висках.

— Что? — сдавленно прохрипела я, подскочила с его колен и прижала руки к груди. — Любишь?

Емеля тоже встал, шагнул ко мне и произнес, глядя в глаза:

— Да. Люблю. Очень. А еще верю, что вместе мы со всем справимся. Только очень прошу: не мешай мне делать нас счастливой семьей, — на этих словах он вытащил из кармана красную коробочку, открыл и опустился передо мной на одно колено.

От неожиданности я потеряла дар речи. Такого исхода разговора я даже представить себе не могла. Я искренне считала, что Емельян вообще не хочет жениться в ближайшее десятилетие. Думала, он преувеличивал только что. Ради красного словца про женитьбу сказал, а тут…

— Как ты это понял? — прошептала я онемевшими губами. — Что любишь и что хочешь создать настоящую семью?

Емельян продолжал стоять на колене с протянутой коробочкой и смотрел на меня очень серьезно. Наверное, мне надо было хватать кольцо и не задавать лишних вопросов, но мне было важно выяснить все до конца.

— Я просто представил, что тебя нет в моей жизни, и мне все сразу стало ясно. Кать… — Он объяснял! Объяснял мне! Слезы хлынули градом. — …а еще вы с ребенком для меня сейчас главнее всего: матери, отца, работы, денег. Я не знаю, как тебя убедить в том, что говорю правду…

Да не надо мне все это разжевывать! Я же не совсем…

— Я верю, верю, — поспешила я ему сообщить, захлебываясь рыданиями и, опустившись на колени, взяла кольцо. — Я тебя люблю, Емель. Мне тоже вчера было очень страшно. Спасибо, что терпишь меня.

Сказала, надела потрясающее кольцо — вероятно, с бриллиантом — на безымянный палец и уткнулась в плечо. Чтобы намочить футболку слезами, естественно.

— Слева богу, — Емельян прижал меня к себе ненадолго, а потом отстранил, чтобы губами собрать слезы.

Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Даже не верилось, что мы до такого дойдем. Да еще и так быстро! В голове шумели миллионы мыслей, но самая главная: а когда мы поженимся? И как будто ее услышав, Эмиль поднялся сам, поднял на ноги меня и сказал такое, от чего мне опять захотелось присесть.

— Кать, а как тут в Михайловке женят? Пойдем попробуем это сделать прямо сейчас.

— Я не знаю, — растерянно созналась я.

— Идем, — он решительно взял меня за руку и вывел на улицу.

Пошли пешком, машину брать не стали. Естественно, я была двумя руками «за» прогулку. Вдруг свежий воздух нас отрезвит и заставит одуматься?

Но по дороге мы встретили бабулю. А когда Емеля ей сходу выложил, куда мы и зачем, она невероятно оживилась и отправилась с нами проконтролировать процесс, так сказать.

— Я там всех знаю и, если что, договорюсь, — заявила она, а потом добавила, — ну и подстрахую тебя, Емелюшка, а то Катюшка моя сейчас не слишком-то надежная невеста.

А он ей подмигнул и рассмеялся понимающе!

Я посмотрела на бабулю с удивлением. Это когда она успела меня раскусить? Неужели со стороны все так хорошо видно?