Шанс на падение (СИ)

Остановившийся позади Малфой тяжело вздыхает, и не успевает она обернуться, как ледяные ладони опускаются на плечи. Он виском касается ее, находясь совсем рядом. Т/И чувствует оттенок его одеколона и ощущает мягкость светлых прядей, послушно замирая, пока льдистый взгляд Абраксаса пробегается по гостиной и вылавливает вальпургиевых рыцарей. Долохов вычитывает из книги беглые строчки и шепчет их неслышно, палочкой в уменьшенной версии зазубривая движения, Розье из бумаги делает розочку: о его таланте ходили шутки в кругу близких, скрывавшие, на самом деле, восхищение ручной работой, уже готовой в очередном подарке отправиться сиятельной Лукреции. Сизый дым поднимается в воздух от тонкой белой полоски, замершей в руках Мальсибера, что удобно устроился перед диваном, спиной опираясь на него и глядя на играющееся с поленьями пламя впереди. Морщащийся Риддл, сидящий чуть левее, его ни капельки не смущал.

Т/И постаралась сдержать нервную улыбку: Том молчаливо предлагал ей сигарету незадолго до их ссоры, разрушившей всю отдаленную нежность зависших в неизвестности отношений, на Астрономической башне. Темное ночное полотно раскинулось на тысячи миль вокруг, звезды одинокими алмазами поблескивали вдалеке — вечно сами по себе. Ей кажется, что он точно такая же звезда, нуждающаяся лишь в капельке человеческого тепла. Горьковатый привкус кончика никотиновой полоски проступает на языке, и она сглатывает судорожно, стараясь избавиться от воспоминания. Его глаза мерцают, заинтересованно глядя, как студентка подносит к губам фильтр и затягивается.

Он улыбается, пока она кашляет, притягивая ее к себе за талию и на ухо шепча, как правильно. Т/И не помнит. Когда Риддл горячим дыханием обжигает кожу, почти дотрагиваясь губами до мочки уха, уловить, о чем он говорит, почти невозможно. И ей сложно понять, что именно становится причиной такой реакции — магнетическое очарование юного волшебника или ее распускающаяся под легкими влюбленность. Над ней парят бабочки и щекочут бронхи мягкими прикосновениями крыльев, пока Том просто касается ее кожи кончиками пальцев.

— Тебе стоит лишь извиниться, — произносит тихо Малфой, вырывая ее из теплых вод неги воспоминаний. Т/И вздрагивает, все же оборачиваясь и недоуменно уставляясь на него. — Ты ведь за этим сюда пришла?

Волшебница удивленно приоткрывает рот в ответе, но тут же его захлопывает, пародируя рыбку в аквариуме, стоящем на тумбочке маленькой кузины. Та тоже так старается объяснить что-то, не произнося ни звука от нехватки возможностей и тупо глядя сквозь стекло на мелькающих в постоянном движении людей.

— Нет, — наконец, находится с ответом она. Передергивает плечами, сбрасывая бледные ладони, всем корпусом поворачивается к студенту, складывая руки на груди и хмурясь. Во всяком случае, такая поза должна выражать недовольство и раздражение на языке нормальных людей. Абраксас, похоже, нормальным не был, потому что засмеялся в голос, не скрывая проступающего веселья от окружающих.

Компания, за которой они наблюдали, тут же навострила ушки, разглядывая пришедших. Т/И почувствовала, как румянец мерзкими пятнами ползет по щекам.

— Я не виновата в том, что мы поругались!

— Конечно, — покладисто отзывается блондин, поднимая руки в сдающемся примирительном жесте. — Но молчанию Тома я верю больше.

Т/И зло скрипит зубами, проклиная на чем свет стоит желание просто увидеть Риддла и дотянуться хоть до малейшего шанса поговорить, не выясняя, чей псих, слова, поступки привели к ссоре. Мерлин, звучит так, словно они любовники с многолетним опытом сокрытия постыдной тайны от общества. Какая мерзость.

Малфой довольно улыбается и нагло устраивает руку на ее плече, разворачивая обратно. Раздосадованная сложившейся ситуацией и положением, в котором волшебница пребывала, находясь в чужой гостиной, зная чужой пароль и откровенно пялясь на замершего и спокойно занимающегося своими делами Риддла, она тяжело вздохнула, не осмеливаясь глянуть тому в лицо. Потому что увидеть скуку или насмешку не хотелось. Совершенно точно не хотелось, ведь Том умел слишком хорошо осаждать такими эмоциями, мелькающими в идеальных чертах.

Но у Абраксаса, явно нахватавшегося нахальства от сверкающего странно изумрудными радужками Долохова, были другие планы. Видя опущенную голову замершей рядом девушки, он цокнул языком и запустил ладонь под ее подбородок, заставляя посмотреть прямо в антрацитовые глаза и…

…и утонуть в них. Потому что Том улыбался. А за его улыбку хотелось продать весь этот чертов мир.

========== Рыцарь. Том Риддл; ОЖП ==========

Кровь раздражающей горячей струйкой чертила себе дорожку по болезненно-бледной коже Тома. Нос ныл, словно чужой кулак выломал его и раскрошил, после чего замотал кости дешевым скотчем и вставил обратно, а желание сдохнуть превышало все обычные нормы. Приют выматывал, приют грязными дымными кольцами обволакивал горло и раздирал гортань, приют вязкой темной жидкостью цеплялся за органы и забирал годы жизни, впиваясь в сердце. Клыки воткнулись, дышать тяжело, ребра отбиты в драке.