Шансон для братвы

Солнце клонилось к закату. Широченные “лыжные” шины трехсотого “лексуса”* мягко шуршали на стыках бетонки. Страсть к навороченным тачкам полностью определяла состав машин в бригаде, поэтому ежегодная смена автопарка воспринималась так же естественно, как смена времен года. Постоянные расходы братвы сразу отражались на жадюгах-бизнесменах, не понимавших острой необходимости презентовать, после мировых автосалонов, понравившиеся по картинкам в журналах сверкающие лимузины и джипы. За это и братки не особо вникали в непрекращающиеся “сложности” коммерсантов, справедливо полагая, что передвижение на новых хороших машинах благотворно сказывается на экономической ситуации. Люди их видят, настроение у них улучшается, а значит, все будут хорошо работать и все в стране стабилизируется. Эту прогрессивную мысль они усиленно вбивали в головы непонятливых торгашей.

Утопая в мягкой коже огромного переднего кресла, подобно объевшемуся купальщиками нильскому крокодилу в спокойных водах Великой Реки, Денис вполуха слушал эпическое повествование Садиста о глобальных экономических событиях и их влиянии на отечественную коммерцию. Этот обзор сделал бы честь любому профессору, если бы не методы решения возникающих проблем, предлагаемые радикальным Олегом.

Комбижирик с Горынычем резались в нарды на заднем сиденье.

Игра шла с переменным успехом, Горыныч злился и в разговор не вступал.

– …Блин, ну привезли никель, нормально, две тыщи тонн, как с куста. И заплатить обещали по полной, даже лот, типа, на бирже выставили. Ну, день сидим, другой, третий – чего-то не то. Братва в непонятке, мандражирует… А то! Три дня, считай, бабок ждем, пустые*… Кабаныч на рынке ихнем пошуршал – нет стволов, местная братва – одни негативы* да арабы, лопочут по-своему, не разберешь… Ну ладно, барыга тот наконец пригласил, говорит, типа, лицензию на бирже попросили и квоты какие-то… Ну, братва вообще офигела, сразу никто ж не въехал, что бумаги нужны, пригнали никель, сколько надо, и все… А тут, оказывается, бумажек не хватает… Глюк барыге в грызло, тот верещит, не он, типа, а мужик основной на бирже хочет, распорядитель торгов. Решили и с ним поговорить… Приехали, по залам пошарили – нашли. Он как раз удачно в двойной ноль* порулил, мы – за ним… Ну, влетаем, только его к стенке прижали – менты ихние примчались. Там же видеокамеры повсюду, высоко, гады, повесили… Гоблин прыгал, прыгал, все сорвать хотел, себе на дачу, не достал… И менты помешали. Хорошо, не как у нас – пушек нет, ведра на дынях, все на кулачках пытались, ну, и получили… Потом хай в газетах, у нас один пацан по-английски соображал, перевел – там двоим каски вообще ножовкой спиливали, так не снять было. А то! Глюк ведь так раздухарился, а рука у него тяжелая, все ментов об стенку кидал, башкой вперед, как копье… Хотел в конце себе одну каску на сувенир, да куда там… Так натянул, что с головой бы и оторвал, еле успокоили…

– А что менты?

– Да ничего.. Искали, наверное. Да они странные, эти англичане. Побухтели в газетах чуток про нас, а потом на каких-то зомби переключились, на лаборатории военные… Видно, скандал у них какой-то. В статьях, что пацан переводил, про биржу – ну, сначала строк пять, а потом все про зомби, сразу на другую тему…

– Может, они Глюка имели в виду?

– Не, Глюк не похож… – серьезно сказал Садист. Денис знал Глюка лично и мог не согласиться с этим мнением – при взгляде на Аркадия Клюгенштейна создавалось впечатление, что всю свою сознательную жизнь он провел на исправительных работах, а бессознательную – в цепких руках сотрудников медвытрезвителей. – Я ваще не понимаю, как в одну статью можно две темы задвигать. Странные они, эти островитяне. – Садист бибикнул встречной колонне джипов без номеров, те в ответ заморгали фарами. – Со стрелки едут… Ну вот, сидим с пацанами в отеле, делать нечего, никель в порту, думаем, может, придушить* надо было биржевика этого…

– Не надо, не поняли бы, – Денис был против насильственных действий в отношении лондонской биржи.

– Точно, не поняли бы, – согласился Садист. Но по другой причине, – нас пока там не знают, подумали бы, что кто другой, по другим разводкам…

– В этом случае, конечно, не тот воспитательный эффект, – задумчиво произнес Денис. – А если жмурику табличку на грудь – так, мол, и так, не хотел никель, получай свинец, а?

Судя по выражению лица, эта мысль Садисту понравилась.

Ответить, однако, он не успел. Впереди, метрах в пятидесяти, из-за кустов внезапно выскочила фигура в белых ремнях и стала яростно махать полосатым жезлом, словно пытаясь прихлопнуть надоедливую муху.

– Может, заутюжим?* – обрадовался сзади Горыныч. Игра не ладилась, а ментозавров* он не любил.

– Не, у них там гнездо… – Садист нажал на тормоз.

Гаишник с важным видом обошел автомобиль и приблизился к водительской дверце. Росточку в нем было от силы метра полтора, форма болталась.

– Нарушаем, товарищ водитель… – привычно заныл гаишник. Судя по ширине лба, сразу после школы для детей с задержкой умственного развития он был из жалости принят в милицию.