Шанталь. Ход королевы

Нужно было быть последним глупцом, чтобы надеяться на то, что сумасбродная девчонка останется на корабле и не попытается и в этот раз поступить по-своему. Сильному духу воина было слишком тесно в хрупкой и женственной оболочке, в которой он вынужден был обитать, и он всеми силами искал способы вырваться наружу. И как бы больно ни было это признавать, несмотря на все свои чувства, Патрис никогда не сможет стать ровней этой юной и такой еще невинной девочке. И дело было вовсе не в ее высокородном происхождении… Разве можно подчинить себе ветер? Или успокоить беснующееся море во время шторма? А огонь… Кто устоит перед несущимся вперед и разрушающем все на своем пути пожаре?

Шанталь была подобно стихие, дикой и необузданной, и любые попытки подчинить ее своей воле заведомо обречены на провал. Она просто сметет любое препятствие со своего пути и продолжит движение в том направлении, которое изберет сама.

Что же в таком случае остается делать Патрису со всей его любовью, которая, как он чувствовал, Шанталь была не нужна? Уйти из ее жизни и больше никогда не встречаться? При одной только мысли, что лишится возможности видеть любимое лицо, слышать ставший таким родным звонкий смех и хоть изредка прикасаться поцелуем к нежным и трепетным в минуты страсти губам…

Нет, лучше смерть! Что бы ни случилось, он никогда не сможет оставить ее, потому что это означало бы лишиться всего самого дорогого, что у него было, – жизни!

Она – королева по праву рождения, и он, как простой дворянин, обязан смириться с тем, что никогда не станет для нее кем-то больше… Так пусть же поступает так, как считает нужным. Он готов присягнуть ей на верность и поклясться служить до последнего вздоха, потому что она – воздух, которым он дышит, и кровь, бегущая по венам и питающая его бедное сердце, бьющееся ради нее…

– Стой! – он с силой стукнул по стенке экипажа, заставив кучера от неожиданности подпрыгнуть на месте, что едва не стоило тому жизни, так как он едва не свалился с козел прямо под колеса несущейся на полном ходу кареты. – Поворачивай обратно! Живо! Мы возвращаемся!

Только бы успеть, пока «горячая голова» не вляпалась в очередную неприятность, из которой придется ее вызволять.

* * *

– После публичной казни «Короля Тюн» все изменилось, Роза. С подачи твоего приятеля де Кресси предательницу Аньес повесили на Гревской площади, выдав ее за королеву бандитов.

– Но как? Разве она не пыталась это отрицать?

– С отрезанным языком? Не смеши меня, девочка. Она получила то, что заслужила, и поверь, никто не пролил ни слезинки по этой ведьме, по вине которой в свое время погибло много славных ребят. Лишившись единого вожака, главари банд в надежде повысить собственный авторитет начали нападать друг на друга, что в конечном итоге привело к ослаблению наших позиций, чем тут же поспешили воспользоваться полицейские силы вместе с королевской гвардией. Начались массовые чистки. Нам больше негде было прятаться, пришлось в спешке бежать из столицы. Теперь, сама видишь, побираемся по привинциям, куда еще не добралась карающая длань отпрыска де Бурбонов.

Мы устроились на камнях возле небольшого костра, плохо защищавшего от холода зимней ночи. На установленном треножнике висел объемный котел с малоаппетитным на вид и на запах месивом, периодически помешиваемым бойкой старушкой с поварешкой в руках. С явным удовольствием она отвешивала подзатыльники каждому, кто, теряя терпение от голода, пытался приблизиться к ее кулинарному шедевру в надежде поглубже вдохнуть аромата горячей еды. Жмущиеся ближе друг к дружке беспризорники в рванье вызывали неимоверную жалость и злость на себя от того, что бессильна им помочь. Хотя…

– Франко, найди способ связаться с остальными, они должны знать, что наследница Фонтаны жива и сейчас, как никогда, нуждается в их помощи. Пусть все, кто предан мне, будет готов отправиться в путь. Боравия – вот отныне ваш новый дом. Собирайте силы у границ, пробирайтесь в города, будьте моими глазами и ушами повсюду, на каждой улице, в каждом доме. Я должна знать обо всем, что происходит за самыми закрытыми дверями, и королевский дворец не должен стать исключением.

– Боравия? Черт, я даже не знаю, где она находится. Да и зачем тебе это?

– Всему свое время, Франко. Обещаю, что, как один из моих «генералов», ты узнаешь обо всем одним из первых. Сейчас же мне нужна абсолютная преданность, которая, обещаю, будет однажды вознаграждена с лихвой.

Кивнув как всегда находящемуся неподалеку Нино, я поднялась:

– То, что в столице все уверены в моей смерти, играет нам только на руку. Мне понадобится несколько дней, чтобы уладить кое-какие дела, ну а потом…