Шанталь. Против течения

Король побледнел. Вот и не верь после этого в ангелов смерти, которые приходят за душами умирающих и которых, кроме них, не может видеть больше никто.

Стараясь, чтобы голос его не дрожал, монарх коротко бросил:

– Уберите «это», – он брезгливо указал на тело бывшего придворного, – и немедленно разыщите её высочество Шанталь!

Грандиозный вечер был окончательно испорчен. Дав знак придворным, Людовик покинул ратушу.

Лишившись порции зрелищ, разочарованная публика начала в спешке расходиться, а на полу остались только два трупа, которые спешно погрузили на импровизированные носилки и унесли прочь.

Торопясь поскорее покинуть ставшее мрачным место, никто не обратил внимание на странного монаха с обнаженной шпагой в руке, внимательно оглядывающегося по сторонам. Приняв, видимо, какое-то решение, он сунул оружие обратно в ножны и тяжёлым твёрдым шагом, выдающим в нём бывшего солдата, стремительно вышел на улицу.

Глава 24

Отель Сагонь, расположенный в престижном районе Парижа, привлекал к себе не только представителей высшего света и богемы, но и полчища нищего сброда, надеявшегося сорвать куш, обворовав или облапошив очередного гостя, посетившего салон знаменитой куртизанки.

Остановив карету чуть поодаль, на противоположной стороне улицы, мы вместе с моим спутником, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, медленно направлялись к заднему входу, когда совершенно неожиданно в ноги к нам бросилась чумазая нищенка:

– Подайте, ради Христа, на пропитание бедной несчастной заблудшей душе, у которой уже три дня маковой росинки во рту не было, – канючила она, крепко обхватив мои колени.

– Поди прочь, ведьма! – замахнулся на неё натянутый от волнения, как струна, и совершенно потерявший терпение Ренард.

Но ударить несчастную я ему не позволила. Слишком уж были ещё свежи в памяти воспоминания о моём недолгом пребывании во «дворе чудес». Правда, побираться мне не приходилось, ни Жиль, ни Клод этого просто не позволили бы, но зато мне прекрасно было известно, как туго приходилось тем, кому не удавалось заработать ни гроша. Считалось, что они недостаточно усердны, а отлынивать во владениях короля бандитов не позволено было никому. Женщин жестоко избивали, а если они были ещё достаточно молоды, то отработать свой хлеб заставляли «иным» путём, но вот старым и беспомощным приходилось куда хуже: их либо безжалостно прогоняли, лишая последнего, хоть какого-то подобия крыши над головой, либо…

Тело пронзила дрожь, когда я вспомнила, как однажды по приказу Фонтаны для того, чтобы избавить себя от ставших бесполезными лишних ртов, около дюжины старых больных нищенок, от которых уже практически не было никакого толку, забили камнями на кладбище Невинных или, как его ещё называли в народе, «Святых мучеников».

Это было поистине ужасное место. Поначалу на кладбище хоронили бедняков, душевнобольных и ещё не крещённых младенцев. Но затем, по мере того, как народ продолжал умирать, а места для захоронений катастрофически не хватало, сюда принялись сносить всех подряд. Вскоре на сравнительно небольшом участке болотистой земли в самом чреве Парижа, за довольно большой промежуток времени было кое-как погребено около двух миллионов тел. Слой захоронения в этом жутком месте иногда уходил в глубину на десятки метров, так как в одной могиле порой помещалось до полутора тысяч гниющих и разлагающихся останков. Когда яма наполнялась, рядом выкапывали другую, и всё начиналось заново. Кладбище Невинных было самым настоящим рассадником инфекции, испускавшим столь чудовищный запах, что от него, как говорили в народе, скисали молоко и вино.

Мне было невыразимо жаль бедняжку, вынужденную просить милостыню столь унизительным для любого живого существа способом. Умоляюще взглянув в глаза Ренарда, я попросила его дать несчастной немного денег. Торопясь поскорее избавиться от неприятного общества, Ренард бросил на землю рядом с нищенкой несколько мелких монет. Жадно оглянувшись и убедившись, что никто из товарок, занятых тем же, чем и она, не заметил произошедшего, женщина поспешила отпустить меня и бросилась к деньгам.

Освободившись из рук женщины, я лишь плотнее прижалась к своему спутнику и, поправив чуть съехавший в сторону чепец, позволила ему без дальнейших происшествий проводить меня внутрь нужного нам дома.

Эх, кабы я знала тогда, к чему может привести моя доброта!..

Торопясь поскорее покинуть оживленное место, где меня мог кто-нибудь увидеть и узнать, я не заметила, каким взглядом проводила меня только что облагодетельствованная Ренардом оборванка. А она, как только я скрылась за массивной деревянной дверью, крепко сжимая в грязной ладони полученные монеты, с ненавистью плюнула нам вслед.

* * *

О, она узнала бы эту проклятую девчонку в любом обличье даже из тысячи! Какое счастье, что провидение дало ей такой прекрасный шанс отомстить той, которую она ненавидела всем своим естеством. Негодяйка так сильно липла к своему богатому кавалеру, что не узнала в грязной нищенке сестру Аньес, ту самую, с которой у неё была непримиримая вражда, длившаяся долгие годы.