Шантаж

Тигриной своей походкой он преодолел коридор, на ходу изображая казенную деловитость и занятость:

- Прошу прощения, что беспокою. Из МУРа, - и мельком из руки показал удостоверение. - Мне надо кое-что узнать о Миркине, которого мы арестовали. Разумеется, все останется между нами.

Прахова пристально и с удовольствием рассматривала гостя. Облик его до мелочей соответствовал портрету, нарисованному Токаревым.

- Ну что ж, если вы гарантируете секретность... Прошу.

Вошли.

- Старые люди - старые вещи, - пояснила она, видя, как забегали глаза Приезжего. - Настя, милая, передвинь ширму.

Вдобавок ко всему, что и так поразило Приезжего дворцовой, по его мнению, роскошью, в обозримое пространство был включен сияющий рояль, завершивший обстановку парадной гостиной.

Разумеется, Приезжему доводилось лицезреть не только приисковые халупы или стандартные новостройки. Случалось, заносила его судьба и в богатейшие дома, где интерьер во всеуслышание кричал, что госбанком тут попросту подтираются. Но то были интерьеры "иного поколения", интерьеры-выскочки. У Праховой же овеяло его душу чем-то невиданным, музейно-ностальгическим.

Смешения антикварных стилей (от трех мужей) он не уловил. Ему и в голову не пришло, что окружающее похоже на безграмотную декорацию, перегруженную реквизитом.

Как деревенский мальчишка в барских покоях, взирал он на круглый стол черного дерева, упиравшийся в пол львиными лапами, а в центре увенчанный лампой, ножку которой обвивал бронзовый (львиный же, вероятно) хвост. Вокруг стола парковались такие же черномазые кресла и тоже на лапах и обитые лиловой материей, названия которой Приезжий не придумал бы и под пыткой (да может, оно уже и утрачено в век синтетики).

А по периметру гостиной, выгороженной из странной этой комнаты-зала, хороводились комоды с резьбой; шкафы, в дверцы которых ловко были всобачены из дерева другого цвета сцены то ли придворной, то ли рыцарской жизни; хрупкие этажерки, выдерживавшие однако вес лаковых шкатулок, фарфоровых и хрустальных ваз.

А потолок - мать честная! - где-то прямо в поднебесье, и на нем балуются голозадые с крылышками амурчики, не сильно даже и закопченные.

- Так жили когда-то все культурные и обеспеченные люди, - улыбнулась Прахова, довольная произведенным впечатлением.

Приезжий спохватился, что выбивается из роли:

- Нас интересуют друзья и близкие знакомые Миркина. Вы, наверное, много бываете дома, видели, кто приходил...

- Присаживайтесь, молодой человек. Думаю, разговор будет длинный.

- Мерси, - поддавшись салонной обстановке, поблагодарил он, несколько озадаченный тоном превосходства, который взяла старуха. - Однако обстоятельства заставляют, знаете ли, спешить.

- Не спешите, голубчик, в вашем деле спешка не всегда уместна... Не могу сказать, что определенно ждала подобного визита, но я вам рада.

- Очень приятно. - Приезжий достал блокнот и карандаш. - Какие у вас были отношения с Миркиным?

- Самые отличные. Он вырос у меня на глазах.

- Значит, вы в курсе, кто его друзья и прочее? Не было, к примеру, зубных врачей или техников?

- Насколько догадываюсь, вас интересуют люди, покупавшие у Бориса золото.

- Вы их знаете?!

- Ах, как вы торопитесь, как торопитесь!

Приезжий положил карандаш и, отключившись от амуров и львиных лап, приказал себе мобилизоваться. И, во-первых, действительно не гнать лошадей. Это не экспертша. Старуха мягко стелет, но какая-то она... взор орлиный, лишнего слова не вытянешь... кремень-старуха, и нечем ее взять за горло кроме как рукой. Но тогда надо учитывать Настю: маячит где-то поблизости. Не расставаясь с половой щеткой.

А во-вторых, держать в уме то, что на минуту-две вытеснили здешние неожиданные красоты: и старуху и Настю наверняка уже расспрашивали о связях Миркина. Правда, Чистодел клялся, что те Бориса не выдадут, он, дескать, имел к ним доверие. (Но по той же причине он и Приезжего отговаривал соваться к Праховой). Надо внести ясность.

- Те сведения, что вы сообщили следствию, надо сказать, недостаточны.

Прахова прижмурилась хитро:

- Вы имеете в виду нашу беседу с Михаилом Константиновичем?

- В частности, - согласился Приезжий, опасаясь, что его берут на пушку.

- Михаил Константинович мне не понравился, - хмыкнула Прахова. - Не располагал к откровенности.

- Очень, очень надеюсь, что мне повезет больше! - в эту фразу Приезжий вложил максимум доступного ему обаяния.

Прахова снова прижмурилась.

- Возможно, - протянула она. - Я всегда предпочитала брюнетов.

"Этак разговор получится длиннее длинного. Может быть, старуха развлекается от нечего делать?"

- В целом вы мне нравитесь, - продолжала Прахова. - И внушаете доверие. Но для полной уверенности... как ваша фамилия?

- Пархоменко. Сергей Сергеевич, - представился Приезжий, начиная внутренне яриться.

- Не покажете ли еще раз свой служебный мандат?

- Мадам, это смешно! - Он достал удостоверение и снова мельком показал его. - Не хотелось беспокоить пожилую женщину, поэтому я пришел сам, но если у вас мания бдительности, вас вызовут на Петровку. И мы поговорим там!