Шантажистка

Мой дорогой Уильям!

Мне столь многое нужно сказать тебе, однако времени осталось совсем мало. Боюсь, разум мой уже угасает, но все же попытаюсь изъясняться внятно. Сын мой, с прискорбием вынужден сообщить тебе, что отведенный мне срок практически вышел. Страха перед смертью я не испытываю, удручает лишь то, что я больше никогда тебя не увижу. Даже при своем слабом здоровье я был бы у тебя хоть завтра, но не знаю, где ты. С радостью проехал бы хоть полмира, лишь бы провести последний день рядом с тобой. И я вымаливал бы у тебя прощение за то, что так подвел тебя. Что так подвел твою мать. Увы, этому не бывать, и мне приходится доверить свое признание бумаге.

Ты даже не представляешь, как я любил твою мать. Она была моим миром, и когда ее не стало, возможно, вместе с ней умерла и какая-то часть меня. Однако это отнюдь не извиняет меня за то, как ужасно я с тобой обошелся. Ведь я оттолкнул тебя в тот момент, когда ты нуждался во мне более всего. Никогда не стал бы просить прощения, ибо поведение мое непростительно, и теперь я несу на себе тяжесть своих поступков. Я только рад этому тяжкому бремени — это самое меньшее, чего я заслуживаю.

Больше всего на свете мне хотелось бы на этом и закончить письмо, однако приходится его продолжать. Грех мой велик, и, если я хочу обрести покой, вынужден молить тебя помочь мне в этом. Мне не подобрать ни слов, ни извинений, чтобы передать свой стыд о том, в чем я сейчас признаюсь. Пожалуйста, приготовься.

Много лет назад я совершил ошибку. Я позволил похоти и алкоголю затуманить свой разум, пускай всего лишь на одну злополучную ночь. Возможно, ты помнишь мою секретаршу, Сьюзан Дэвис. Мы были на партийном съезде в Борнмуте, и со стыдом вынужден признаться, что в последнюю ночь я переспал со Сьюзан.

Если бы мое постыдное поведение только этим и ограничилось, возможно, я и не стал бы рассказывать тебе об измене. Однако история на этом отнюдь не закончилась. Девять месяцев спустя после нашей ночи Сьюзан родила. Один лишь факт существования ребенка поставил бы крест и на моем браке, и на моей карьере. И я решил, что не стану лишаться ни того, ни другого. Я обеспечил финансовую поддержку ребенка, но и только. С тех пор я уже не чувствовал себя достойным любви твоей матери.

Для меня уже поздно, но я хочу, чтобы ты знал: ты не одинок в этом мире, и род Хаксли с тобой не угаснет. Я всецело понимаю, каким шоком окажется для тебя эта новость. Поверь, я очень и очень об этом сожалею.