Шар из металла

- Обычное табельное оружие. Вы ведь уже знаете из какого оно времени, Альберт Павлович? – вот тут улыбка стала самой настоящей, но от этого только пугающей. Алик собрал всё своё мужество, как ни крути уже второй раз встречался с этими отморозками, пора бы и привыкнуть, и начал уже своё представление.

- Я… Я отдам. – начал он дрожащим голосом, причём дрожь даже не пришлось изображать. Сейчас Алик преодолевал порог страха, который запрещал ему выбрать «бей», но и опция «бежать» была тоже не доступна. Алик начал опускаться к земле. На корточки.

- Алик отдай ему что он просит! – это крикнула Катя. Её просьба, а скорее требование больно кольнуло Берта, ведь он сейчас делал нечто лучшее, чем простая капитуляция перед врагом. Ал продолжал своё бесконечное заваливание на спину и сейчас он уже распластался на асфальте, опершись левым локтем, чтобы не лечь окончательно. Вежливый вымогатель украденных вещей, так и застыл, анализируя действия Ала.

- Т-только не убивайте. У меня его с собой нет. – мужчина убрал пистолет в бездонный карман жилетки. Возможно, он бы задал один из десятков наводящих вопросов и стал бы выпытывать, а где же тогда сфера? Но не успел. Альберт молниеносным движением руки, как самурай, вытаскивающий катану, он вытащил перцовый баллончик и прежде чем вежливый успел среагировать, нажал на кнопку. Облако слезоточивого газа заполнило пространство между Альбертом и так не кстати убравшим пистолет мужчиной. Не теряя времени, Алик гусеницей перекатился по тротуару. Тут же, с крыши грохотнуло и в место где он лежал ударилась пуля, пробив и без того побитый асфальт. Берт подпрыгнул на ноги, схватил за запястье Катю, в ужасе смотревшую на происходящее, и побежал к углу здания, до которого они уже почти дошли, когда их остановил мужчина с пистолетом, надеясь, что сейчас ему тоже повезёт. Пуля пройдёт мимо или только царапнет его, но никак не убьёт, потому что, если такая пуля попадёт в тело – он не выживет. Пробежали одно окно, второе ещё третье и бетон закроет от летящего свинца. Сильный удар в спину, звон металла, ударившегося о металл и Альберт падает лицом в утоптанную годами землю. Не ощущая ничего, кроме адреналина и желания жить он встаёт, дёргает за собой девушку и бежит за стену пятиэтажки. Вот они уже за ней, но снова грохот и самый угол бетонной панели пробивает на вылет почти не деформированная пуля. Толи бетон всё-таки изменил её траекторию, толи изначально она была не верной. Свинец свистит над самым ухом и ударяется в асфальт. Ни Катя, ни Алик не слышат, но за углом пятиэтажки кричит им вслед угрозы вежливый коллега снайпера. А они уже бежали вдоль футбольного поля, спортивного комплекса «Восход» и пробежав весь квартал вплоть до улицы Багратиона, остановились отдышаться. Пара держала друг друга за плечи и смотрела как бы сквозь пространство.

- Всё… - она тяжело дышала. Видно, что бегать ей было не привычно. – Бежим дальше. Я покажу куда. – Альберт не стал спорить. Так они пробежали, а местами и прошли, хоть расстояние было крохотным, до дома Кати. Это была панельная, как и большинство домов, свечка, гордо отстранённая от своих братьев по материалу. У девушки дрожали руки, пока она вставляла ключ. Берт хотел ей помочь: положить свою руку на её ладонь, но так и не решился. Тем временем, ключ попал в замок и Катя немедленно вошла в квартиру, закрыв дверь за нерешительно шагнувшим Аликом.

- Мы оба устали, так что думаю, будет неправильно вот так тебя выгонять, пусть даже расплатившись за одежду. Разувайся, я… я чай заварю. – ловким движением ног она сбросила с себя босоножки и ушла в глубь квартиры, которая как предположил Берт, была средних размеров «однушкой». Пребывая в состоянии опустошения, как заяц, сумевший скрыться от волка, как не осуществившиеся жертва маньяка, сумевшая убежать домой, Алик снимал кроссовки. Выйдя из крохотной, неправильной формы прихожей и на не гнущихся ногах войдя в тот же проём, что и Катя, он попал на уютно обставленную кухоньку. Вместо старого скрипучего паркета, тут, как и в прихожей, а как он потом узнал и по всей квартире, был уложен светлый ламинат, усиливающий свет из белого, как туника Кати, окна. Вдоль стены рядком стояли деревянные шкафчики, стиральная машина, а в углу красовался высокий, но тонкий холодильник. Вместо стульев – деревянная скамья с полосатой накидкой на ней, приставленная к столу из соединённых брусьев, покрытых тёмным лаком, так же как и скамья. Тоже деревянные, но со стеклянной дверцей шкафчики висели на стене, правда они были абсолютно пусты. Всё было чистое, простое и успокаивающее. Алик с выдохом сел на скамейку. Старенький пластиковый чайник, который когда-то был белый, а теперь был скорее светло пепельным, булькал рядом с холодильником. Катя не шевелясь стояла, опершись руками о подоконник, просматривала скорее мысли, а не улицу с её густой восточной растительностью, близким морем и городом мостов – Владивостоком.