Шарада любви (СИ)

— Не вставай. Я перетерплю эту боль… Не могу даже на мгновение от тебя отлипнуть. Какой же ты сладкий… — Она уткнула свой нос ему под скулу и блаженно вздохнула. — Ты лучше любой таблетки. Хорошо, что ты остался со мной на ночь… Я чувствовала такое спокойствие и защищённость.

— Знала бы ты, что чувствовал я? — Пробурчал Гари, крепче прижимая Элю к себе. — Я половину ночи не спал.

Его глубокий вздох заставил её улыбнуться, и она произнесла наигранно наивным голосом. — Да, а почему?

— Тебе объяснить или показать, почему? — Усмехнулся Гари. — Дай мне руку и…

— О, нет! — Воскликнула Эля и сжалась «в кулачок» у него под боком. — Что же делать? Мне жаль тебя, но тебе надо набраться мужества… У нас такая ситуация, что ни о какой нежности не может быть и речи… Только поцелуи и то…

Договорить Эля не успела, потому что Гари не позволил. Его губы терзали её губы до того момента, пока она не застонала.

— Опять болит голова? — Встревожился Гари, и тут же спустил ноги с кровати. — Я принесу тебе таблетку. Не стоит превозмогать боль…

— Но ты же превозмогаешь? — Эля вдруг поняла, что он переоделся с того момента, как она видела его со вчерашнего дня. Мягкие спортивные брюки и футболка делали его таким домашним. Эля улыбнулась, глядя, как Гари наливает воды в бокал и достаёт для неё таблетку из флакончика.

— Когда ты успел переодеться? Мне казалось, что ты не покидал меня ни на минутку, или я что-то пропустила?

Гари вернулся к кровати и дал ей таблетку.

— Ты проспала почти двенадцать часов, дорогая, так что у меня было время переодеться и переодеть тебя.

— Что? — Эля чуть не поперхнулась водой. Только теперь она поняла, что лежит в постели в своей ночной рубашке и …такой соблазнительной. — Как ты посмел? — Еле проговорила она.

— Извини, но я не мог позволить тебе спать в грубых джинсах и свитере. Кого мне было просить тебя переодевать? Оун болеет. Хельга вся во власти ухаживания за Эриком. Мойра? Ты же слышала, что сказала о ней Хельга: она путает шприц и вилкой. Могу предположить, во что она обрядила бы тебя. О Марселине, Юне и Эве, вообще, не было и речи. — Он улыбнулся и договорил. — Так, что только я это и мог сделать. И надо сказать, что я это сделал с большим удовольствием… Хоть какое-то послабление мне на эту ночь.

— Ты, что имеешь в виду? — Прищурившись, спросила Эля, т натянула покрывало себе до подбородка. — Что ты себе…позволил?

Гари постарался нахмуриться, но у него это не вышло. Его блаженно-наглый взгляд блуждал по стенам и потолку, пока Эля его не дёрнула за руку. — Говори!

— Скажем так, что я теперь знаю твой вкус в нижнем белье, и … размер…

Взгляд Гари блаженно заблуждал по потолку, а взгляд Эли стал жгучим.

Удар в плечо заставил его замолчать.

— Ты, что дерёшься? У тебя же болит голова, или … она уже не болит? — Он прищурился, улыбнулся и придвинулся к ней поближе, а Эля вжалась в подушки.

— Не мечтай! Будем считать, что «долю сладкого» ты уже получил. Лучше расскажи, что я вчера проспала. Кстати, а почему я так долго спала?

— Тебя усыпил Самюэль. Он же сделал тебе укол. И ещё он сказал, что твоей голове нужен покой. А ты такая беспокойная.

Эля не отвечала. Она смотрела в «одну точку» и этим напугала Гари.

— Нет, ты стала странной… Или нет, ты… — он внимательно всмотрелся в окаменевшее лицо Эли. — … что-то замышляешь? Я в этом уверен.

Эля «ожила» и посмотрела на него. — Я не могла понять, что меня тревожит. Гари, нам надо подняться на крышу западной башни. — Она кивнула и добавила. — Иди, переодевайся. Надень что-нибудь спортивное.

— Может, мне на тебя надеть смирительную рубашку? У тебя голова ещё болит и явно плохо соображает. Какая крыша в твоём состоянии? У тебя же может быть сотрясение мозга, а ты говоришь о крыше?!

Пришлось Эле пересказать ему рассказ Ивана Ивановича о том, как он видел чёрное существо, которое лезло по стене на крышу западной башни.

— Только он не по стене лез, — закончила этими словами Эля, — а по верёвке, которая спускалась с крыши. Это нам и надо проверить. Понятно?

С минуту Гари смотрел на неё с удивлением.

— Хорошо, — наконец кивнул он, — я вижу, что с головой у тебя порядок. Только тебе всё равно придётся выпить таблетку Самюэля, иначе ты никуда не пойдёшь. Пойду я один.

— Я согласна! — Воскликнула Эля и соскочила с кровати. — Давай неси свою таблетку! — Она тут же прикрыла свою полунаготу покрывалом с кровати, заметив замороженный взгляд Гари. — Даю тебе на это всего одну минуту. Время пошло…

Гари крякнул, кивнул и быстро направился к столику с водой и таблетками.

Эля стояла на плоской крыше башни и смотрела, как Гари определял сквозь зубцы башни окно ванной комнаты мистера Эда.

— Да, я уверен, это нужное нам окно. — Наконец, сказал он, указывая рукой вниз. — Но здесь нет никакой верёвки.

— Это и странно. Как-то он поднялся сюда этот спортсмен, и как-то слез?

— Слез он с крыши так, как мы сюда поднялись, по лестнице. — Гари осмотрел крышу взглядом и вдруг подошёл к круглой трубе-дымоходу, возле которой он присел. Через мгновение он приподнял крышку, возле трубы.

— Эля, иди сюда. Смотри, что я нашёл.