Шарфик. Мой призрачный хранитель (СИ)

Последний свой визит в Мэнор, с пойманным Поттером — и Грейнджер, пленившей его воображение своим запахом — Скабиор не забыл бы до конца дней своих. Да и после конца забыть не смог.

Кто бы мог подумать, что Гермиона и та девушка из подвала окажутся подругами. И, кажется, даже больше, чем подругами…

— Девчонки, я вам не мешаю? — в голосе Скабиора была масса иронии, но на самом деле он пребывал в растерянности. От того, что происходило на диване в гостиной. Он ненадолго лишь упустил нить разговора, задумавшись, а когда вновь сосредоточился на реальной жизни, увидел, что Гермиона и Луна обнимаются как-то не совсем по-дружески и, кажется, даже собираются целоваться…

— Луна, я на минутку, — сказала Гермиона. Луна безмятежно кивнула и стала чарами подогревать остывший чайник.

Гермиона зашла в спальню, притворила дверь. Скабиор пролетел сквозь дверь и завис напротив Гермионы.

— Скабиор, я… Но…

Гермиона пыталась подобрать слова.

— Милая, когда я говорил, что нехорошо быть одной, я не имел в виду… это… не это я имел в виду…

Гермиону пробрало.

— Да от твоих разговоров у меня просто мозг закипает. И вот опять, опять ты начинаешь!

— Нет, это ты сейчас начинаешь! Разве я сказал хоть слово против?! Просто это… неожиданно…

— Мы с Луной в первый раз сделали это после побега из Малфой-Мэнора, — размеренно роняет слова Гермиона. — И никто, никто не вправе нас осуждать! Особенно. Ты.

Гермиона отворачивается.

Скабиор не знает, что ему делать. С одной стороны, он действительно долго и настойчиво убеждал Гермиону завести нормальные отношения. С другой стороны, это было до того, как между ним и Гермионой вспыхнуло некое чувство. Он осознавал, что вся эта ситуация нестандартная, и полноценной близости с любимым человеком испытать им не суждено. От этого он испытывал боль, душевную, потому как у него не было сейчас тела, чтобы ощутить, как все внутри сжимается и переворачивается от осознания этого беспощадного «никогда», «невозможно». И еще большая боль обрушивается на него, когда он осознает, каково сейчас Гермионе. Он мертв, а она жива. У него нет тела, а у нее есть. Она может чувствовать прикосновения, запахи, вкусы. Дышать. И… плакать? Мерлин, какая же он скотина.

Он сжал призрачные кулаки. Потом провел облачной ладонью по лицу, откинул назад серебряную прядь.

— Гермиона. Прости.

Облетев Гермиону вокруг и вновь зависнув прямо перед ней, Скабиор максимально приблизил свое лицо к залитому слезами лицу Гермионы. Так, что она почувствовала исходящий от него холод.

— Мерлин, как это все неправильно, неправильно… — не открывая глаз, проговорила Гермиона.

— Неправильно будет отказываться от жизни еще при жизни. Прости, я настоящий осел.

Гермиона взглянула на него. Так, что у него сердце перевернулось бы, будь у него сердце.

— Кажется, Луна согрела чай, — сообщил Скабиор, на секунду выглянув в гостиную. Прямо сквозь дверь. Только головой. Весь остальной Скабиор по-прежнему находился в спальне. — Идем же.

Они вернулись в гостиную, где продолжили чаепитие.

Луна как ни в чем ни бывало налила Гермионе чай, придвинула тарелку с печеньем. И не удивилась, когда Гермиона вновь обняла ее. Человеку нужен человек, это так естественно.

— Девчонки, я вам завидую, честно, — признался призрак. — Эх, вот я б пообнимался сейчас! — он мечтательно сложил руки за головой и сделал вид, будто лежит в воздухе и покачивается в невидимом гамаке.

Луна хихикнула.

— Мы ж тебя не гоним, — сказала Гермиона, в голосе еще были слышны нотки недавних слез, не смытые до конца горячим чаем. — Мы ж не гоним его, Луна? — с тревогой обратилась она к подруге.

— Конечно, нет! — в своей певучей манере сказала та. — Это будет даже забавно.

Насчет забавности Скабиор бы поспорил, но в целом ему стало жутко любопытно, что же сейчас произойдет. Девчонки явно знали, чего хотят и как этого добиться. Опять промелькнула мыслишка обидеться на Гермиону за то, что она не посвятила его в подробности своих дружеских отношений, но он резко одернул себя: «Заткнись, черт прозрачный! Ты сдох. Тебя вообще нету. А она живая…»

Мысли были прерваны шикарным зрелищем.

Он не знал, на кого из девчонок смотреть — обе были красавицы, а сейчас, охваченные возбуждением, и вовсе смотрелись просто божественно. Ротики полуоткрыты, прикусывают губки, на щечках румянец, волосы распущены — дивная картина. Они не спешили избавляться от одежды, для начала расстегнули пуговички сначала на блузке, потом на рубашке. Скабиор с завистью наблюдал, как руки Луны скользят по груди Гермионы. Конечно, он завидовал. А кто бы не позавидовал на его месте?! Ух, он бы… Но в своем призрачном положении он мог только любоваться, как два ангельских создания, терзающие друг другу соски, целующие, лижущие, кусающие друг другу шеи и ключицы, руками пробрались друг дружке в трусики и стали там творить нечто. От чего громко стонали и тяжело дышали…

Если бы он был живым, он бы уже раз сто кончил от одного этого вида.