Шарко

Неожиданно Ухо наставил свой фонарь и оружие внутрь загона, куда когда-то помещали обезумевших животных, прежде чем их зарезать. Луч обрисовал обнаженное тело, словно скульптуру из света и тени. Мужчина с бритым черепом стоял на коленях в узком пространстве, спиной к ним, с болтающимися руками и шеей, закрепленной между двумя металлическими стержнями, расположенными сантиметрах в десяти друг от друга. Он был залит собственной кровью. На спине – скарификация Blood, Death, Evil. А на подошве левой ноги – символ «Pray Mev».

Шарко подошел ближе. Лицо представляло собой мешанину из плоти: только тяжелый предмет – камень, дубинка – мог превратить его в подобное крошево. На его горле, как улыбка, зиял разрез от уха до уха. Чистый и точный удар ножом, жертва должна была потерять всю кровь менее чем за пять секунд. Член свисал, как ванильный стручок, одно из яичек проткнуто ампаллангом с головой козла.

Сзади прозвучал голос. Франку потребовалось мгновение, чтобы оторваться от кошмарного видения.

– Тут еще один.

Шарко медленно попятился, оглушенный. Соседний загон являл собой ту же картину. Бритый череп, море крови, знаки принадлежности к клану… И следующий загон тоже, как будто один и тот же диапозитив размножили до бесконечности и стали прокручивать через проектор.

Члены клана выстроились в ряд, безымянные, зарезанные, как скотина. Их невозможно было ни различить, ни опознать.

Паскаль отступил с явным намерением грохнуться на пол, но выдержал столкновение с немыслимым. Единственное слово, которое сорвалось с его губ, было:

– Почему?

Ответ он знал, но хотел услышать его из уст напарника.

– Гуру выполнил свою миссию, – выдохнул Шарко. – Он зашел так далеко, как мог, но знал, что все имеет свой конец. На протяжении трех лет зараженная кровь растекалась по венам ни в чем не повинных людей. Теперь он знает, что мы идем за ним по пятам и что члены клана являются слабым звеном, потому что могут вывести на него. Поэтому он избавляется от своего исходного материала. Этот говнюк еще надеется выпутаться. Проскользнуть сквозь ячейки сети.

Усталым движением Франк убрал оружие в кобуру с привычным ощущением, что он просто жук-падальщик – тот, кто всегда появляется, когда конец уже наступил.

– Сейчас он наверняка уже далеко.

– Шестнадцать, – бросил один из его коллег, белый, как таблетка аспирина. – Их шестнадцать.

Франк сам обошел все загоны, стараясь представить себе сценарий: шеф вызывает жертв по одному, обездвиживает их и приканчивает, как скотину, за несколько секунд. Покорные слуги, лишенные страха, наверняка даже не сопротивлялись. Его мутило от всего этого.

– Главное, ни к чему не прикасайтесь. Эта кровь заражена, в ней страшная гадость.

Остальные сначала застыли, как статуи, потом отошли и начали тереть подошвы о стену, как будто могли таким способом уничтожить болезнь. Мобильник Шарко зазвонил, он вздрогнул, но это был всего лишь Жак. Он вышел вдохнуть свежего воздуха, укрывшись от дождя под козырьком. Дождь бичевал землю, закручивал в спираль пейзаж. Поля и черное небо сливались в объятии.

– Шарко.

– По-моему, у меня тут кое-что важное. Ты что, на улице? У нас тоже сильный дождь, но у тебя там просто апокалипсис.

Лучше не скажешь. Франк решил пока не рассказывать об их находках и перебрался в другое укрытие, потише.

– Слушаю тебя, но сначала скажи: я сегодня встретил Николя на лестнице, ты не знаешь, зачем он пришел?

– Он был здесь еще минуту назад, а потом ушел. Навел кое-какой порядок у себя в столе, забрал фотографии и свои вещи. Думаю, заодно он решил послушать, что говорят. Задал кучу вопросов о болезни, о новых ниточках. Не знаю, чем он занят, но, кажется, расследование он не бросил. Ладно, вернемся к нашим баранам, я наконец просмотрел список старших сотрудников, которые работали в центре «Plasma Inc.» в Эль-Пасо в восьмидесятом году. Я созвонился с центром, но, если не поехать туда, на место, все становится довольно сложно: они совершенно закрыты для посторонних и не желают делиться информацией.

– В этом есть своя логика.

– Тогда я решил воспользоваться подручными средствами – Интернетом. Вбил одно за другим имена сотрудников, чтобы посмотреть, куда это выведет. Некоторые еще вполне действующие, я даже смог выудить их автобиографии, адреса, фотографии, все что угодно. Потом мне попался некий Рафаэль Мерлин. В Интернете нет подробностей его связи с «Plasma Inc.», но, согласно штатному расписанию, которое ты мне дал, он был одним из сотрудников центра в восьмидесятом. Первый его след появляется в Интернете в две тысячи первом, тогда вышла его статья в онлайновом научном журнале. Этот тип француз, сейчас ему шестьдесят один год. В публикации его представляют как врача, специалиста по редким группам и заболеваниям крови. Он там рассказывает о дрепаноцитозе, лейкемии, болезни Фержоля, синдроме Ренфилда…

– Синдром Ренфилда? Это болезнь Рамиреса.