Шарм

– В самом деле? – Я поднимаю голову, чтобы лучше видеть ее лицо. Потому что непохоже, что она просто пытается успокоить меня. Непохоже, чтобы она чувствовала себя грустной, потому что чего-то лишилась – напротив, и ее голос, и выражение лица говорят о том, что ей хочется все повторить. Это нисколько не напрягает меня, ведь желать Грейс так же естественно для меня, как дышать.

Это то, без чего я не могу обойтись.

– Да, – говорит она с придыханием. И, накрыв мою щеку ладонью, смотрит мне в глаза: – Ты же знаешь, что я люблю тебя, да?

Я сглатываю ком в горле:

– Да, теперь знаю.

И мы улыбаемся друг другу, улыбаемся улыбкой, которая говорит все, что могут сказать друг другу двое влюбленных – и тут я впервые чувствую, как она сжимает нить наших уз сопряжения. И меня так переполняет любовь к этой девушке, что я чувствую головокружение.

Я подаюсь к ней, чтобы поцеловать ее, но едва мои губы касаются ее губ, как ее будильник звонит во второй раз.

Грейс тяжело вздыхает:

– Мне правда надо идти. – Но затем она целует меня так, что я начинаю с еще большим нетерпением ждать, когда она вернется домой.

Отстранившись, она бросается в ванную, чтобы по-быстрому принять душ. И десять минут спустя натягивает одежду на свое влажное тело, одновременно носясь по комнате и собирая все, что ей нужно для похода на работу. Обувь, заколку для волос, бумажник.

– Я возьму с собой Дымку, – говорит она и наклоняется, чтобы подхватить маленькую тень. – Она сможет подружиться с покупателями, и я могу сводить ее на обед в ресторан – если она будет вести себя хорошо.

Для пущей убедительности она устремляет на тень предостерегающий взгляд, и Дымка отвечает ей тем же. Я просто смеюсь и качаю головой. Когда-нибудь Грейс и Дымка станут лучшими подругами. Но это точно произойдет не сегодня.

– С ней все будет в порядке, – говорю я, гладя Дымку по голове. – Не так ли, моя девочка?

Дымка радостно обвивается вокруг меня, но тихонько скулит.

– С нами обеими все будет в порядке, – уточняет Грейс. – Не так ли, Дымка?

На этот раз тень фыркает, затем обвивается вокруг моей шеи – это ее версия объятий – и несется к двери.

Грейс усмехается и закатывает глаза:

– Это прогресс, да? Пусть это и маленькие шажки, но все-таки прогресс.

Она выходит из комнаты, и вместе с ней уходит весь мой мир.

Тяжело вздохнув, я снова ложусь на кровать и начинаю уныло считать, сколько часов должно пройти, прежде чем я смогу выйти из гостиницы, не убив себя.

Много часов, отвечаю себе я. Слишком много. И я ничего не могу с этим поделать.

Глава 112 В ожидании дракона

– Грейс –

Следующие три недели до Фестиваля Звездопада пролетают в калейдоскопе из тренировок, планирования и дальнейших попыток построить жизнь с Хадсоном. Мы с ним ужинаем в ресторанах, ходим в библиотеку и иногда захаживаем в маленький любительский театр на другом конце города.

А иногда остаемся в номере и познаем друг друга.

К плюсам можно отнести то, что Хадсон чувствует себя намного лучше с тех пор, как он начал регулярно пить мою кровь, делая это по пятницам, чтобы не пропускать занятия в школе.

Что касается дракона – и фестиваля, – то мэр наконец сообщил горожанам, что на этот раз фестиваль будет отложен до тех пор, пока мы не разберемся с драконом.

Как ни странно, абсолютно никому и в голову не приходит, что мы можем потерпеть поражение, и, похоже, никто не расстроился, что пропустит фестиваль. Когда мы ходим по городу, люди хлопают меня по спине, ободряют нас или дают нам советы. Даже трубадуры регулярно приходят на наши тренировки и помогают нам практиковаться. Оказывается, Луми имеет большой опыт в сценических боях, и, хотя это не то же самое, что настоящий бой, это все же кое-что.

Это хотя бы дает Хадсону – который здорово дерется и без своих магических способностей – какого-никакого спарринг-партнера. К нам в гостиницу также часто заходит Тиниати с новыми идеями, а Нияз кормит нас всех. Время от времени нас с Хадсоном проведывает даже Суил.

Но сейчас начало новой недели, вечер перед Фестивалем Звездопада, и мы все немного на взводе.

Час поздний, такой поздний, что таверна при гостинице закрыта и горожане давно спят. Не спим только мы с Хадсоном, трубадуры, Нияз и Тиниати. Мы сидим за огромным столом в середине зала, когда в таверну входит мэр.

– Всем привет! – Он входит с таким уверенным видом, будто он здесь хозяин, одетый в кричащие брюки клеш и ярко-красную ковбойскую рубашку, отделанную кожаной бахромой.

Сидящий рядом со мной Хадсон давится, но я не поворачиваюсь к нему, потому что знаю – если я посмотрю на него, то не смогу удержаться от смеха, ведь он говорил о таких несуразных разноцветных клешах еще несколько недель назад.

– Привет, Суил, – говорит Нияз и заходит за барную стойку, чтобы налить ему выпить. Эта выпивка фиолетовая – ну еще бы, – и в ней плавают ломтики фруктов. Когда он придвигает бокал к Суилу, тот выпивает его одним большим глотком.