Шартрская школа

* * *

Кончил он речь: и ропот ползет, и подъемлется смута,
И на части раздор рвет растревоженный Рим.
Он диадему с главы, из десницы скиптр, багряницу
С плеч слагает своих, ставши без царства царем.
Но отец средь толпы просит слова себе; безупречной
Жизнью и честностью он речь позлащает свою:

Отец

Вы, отцы, что войну усмиряете властно, под чьею

Клонятся долу стопой шеи строптивы врагов,
Чей проницателен суд, осмотрителен разум, у коих
10а К резкостям придана соль и без суровости соль,
Бдительней к мужа сего мольбам: он недолжного просит.
Дар, им добытый, забрать надобно, да не возьмет!

Отцеубийца

Коль по заслугам мне дар не дадут, на мольбу не склонятся,

Коль от уступки своей низко отступят они,
Скорбь будет в храбрых мужах о доблести ненагражденной,
Грудью шедший на бой — в бегстве покажет свой тыл.

Отец

Коль по заслугам тебя не почтут, с мольбой не сразятся,

Коль не отнимут того, что справедливо забрать,
Доблесть лишится надежд, отвратительно юношам будет,
20а Что к достоинствам их столь благодарность глуха.

Судьи

Тягу себе повредить или вред своему добронравью

Кто может мудро любить, кто терпеливо сносить?
Взвешивать должно дары по заслугам; и пусть не бесчестит
Честных даятель, не чтит пусть и бесчестного он:
Кара греху, отважным делам похвала. Что же с этим?
Каждой заслуге пускай будет приличная мзда.

Бернард Сильвестр КОММЕНТАРИЙ НА ПЕРВЫЕ ШЕСТЬ КНИГ «ЭНЕИДЫ» ВЕРГИЛИЯ

Мы полагаем, что в своей «Энеиде» Марон имел попечение о двоякой науке, по свидетельству Макробия[422]: и в философской истине наставил, и поэтическим вымыслом не пренебрег. Поэтому всякий, кто стремится читать «Энеиду» так, как требует природа этой книги, должен сначала показать, из чего книга исходит, как и зачем учиняется, и не забывать при этом о двояком попечении.

Поскольку в этом сочинении Вергилий предстает и как поэт, и как философ, мы сначала вкратце скажем о намерении поэта, образе его действия и его цели. Он намеревается изложить приключения Энея и труды других скитающихся троянцев — и не сообразно исторической истине, как пишет [Дарет] Фригиец; скорее он с помощью вымысла превозносит Энеевы деяния и бегство, чтобы снискать благоволение Августа Цезаря. А пишет Вергилий, из латинских поэтов величайший, подражая Гомеру, величайшему из поэтов греческих: и как тот в своей «Илиаде» повествовал о погибели троянцев, а в «Одиссее» — об изгнании Улисса, так и этот во второй книге рассказывает о разрушении Трои, а в прочих — о тягостях Энеевых.

Должно заметить, что в этой книге порядок повествования двойной: природный и искусственный. Природный — когда повествование располагается сообразно череде событий и времен, то есть когда повествуется в том порядке, как совершаются события, и когда распределяется, что по времени произошло сначала, что потом, а что в конце. Такой порядок соблюдает Лукан. Искусственный же порядок — когда мы искусственно начинаем повествование с середины и потом возвращаемся к началу. Этого порядка держится Теренций и, в этом сочинении, Вергилий. Природный порядок был бы, если б он сначала описал разрушение Трои, а потом бы уже повел троянцев на Крит, с Крита — на Сицилию, с Сицилии — в Ливию. Но он сперва приводит их к Дидоне и выводит Энея повествующим о разорении Трои и прочем, что он претерпел. Это мы сказали о его намерении и образе действия; теперь посмотрим на цель.

Некоторые поэты пишут ради пользы, каковы сатирики; некоторые — ради услаждения, каковы комики, некоторые — для того и другого, как историки; поэтому Гораций говорит: