Шатун

Осташ со старанием почесал затылок, словно у него от этого чесания должно было прибавиться ума.

— Сколько ни пытался вызнать, ничего не выходит. Сорока, гад вилявый, только носом крутит да улыбается сладенько. Мы тебя с зимы ищем. Я тебе даром, что ли, мигал, когда мы встретились во дворе детинца, а ты, вместо того чтобы пройти мимо, полез обниматься.

— Откуда мне знать, почему ты моргаешь?! — возмутился Искар. — Может, тебе соринка попала в глаз или от радости решил уронить слезу.

— Да уж конечно, залился слезами, тебя увидев, — хмыкнул Осташ. — Так за каким лешим тебя занесло в детинец?

— Вызвался проводить в город женщину, чтобы ее бродяги не обидели.

— Не умеешь ты врать, братан, — засмеялся Осташ. — А от меня зря таишься. Кому тебе еще довериться, как не мне.

Искар не был уверен, что Осташу можно довериться, и даже не потому, что сомневался в его умении хранить тайны, просто не хотел втягивать родовича в дела сомнительные и по своим последствиям просто страшные. Если бы речь шла только о людях — тогда другое дело, но беда была в том, что слишком много нечисти резвилось вокруг Искара, и не простодушному отроку с ними тягаться. Впрочем, Осташ на поверку оказался не таким уж простодушным, как прежде думал о нем Искар, и, кажется, без помощи братана успел ввязаться в дела, от которых ему следовало держаться подальше.

— Не для чужих ушей этот разговор. — Искар кивнул на многочисленных посетителей постоялого двора. — Оставим его для другого раза.

— Если ты такой скрытный, — сказал Осташ, поднимаясь из-за стола, — то пойдем в места более укромные, где чужих ушей меньше.

На утихомирившийся город уже падала теплая летняя ночь. Искар с удовольствием вдохнул полной грудью свежий воздух. Небо над головой светилось мириадами светляков, призывая доверчивых людей окунуться в свою бездонную глубину. Искар, однако, не числил себя среди доверчивых и боялся темных омутов. Манят они человека своей таинственной сутью, а потом вдруг смыкаются над головой, отрезая дорогу обратно, в привычный с детства мир.

— Мне в детинце одного человека повидать нужно. Зовут его Брехом. Меня к нему послал Рогволд.

— Это к Бреху-то?! — удивился Осташ. — Не советую тебе, Искар, с ним связываться. Он один из самых преданных псов Горазда. Кабы не Брех с Глуздом и Синягой, то не видать бы гану града Берестеня как своих ушей.

— А Рада пошла на встречу к этому Глузду, — расстроился Искар.

— Слышал я, что Рогволд без ума в голове живет, но не подозревал, что до такой степени, — разочарованно протянул Осташ. — Нашел с кем водиться. А женщина эта, помяни мое слово, вилявая. А ты зачем сунулся к Рогволду, есть и поумнее его боготуры.

— Звал меня к себе Торуса, что сел ныне в Листянином городце, но я отказался. А к Рогволду я случайно пристал и скоро уйду от него, у меня своих дел по горло.

— Прежде чем уходить от боготура, ты ему скажи, что хазар Осташ поможет ему взять город, но взамен пусть Рогволд мне отдаст Злату.

— Не отдаст он Злату за простолюдина! — возмутился Искар. — Выбрось ты из головы эти мысли, до добра они тебя не доведут.

— А у тебя отсохнет язык, коли поможешь чуток братану? — в свою очередь разозлился Осташ. — В первый раз прошу тебя помочь в серьезном деле, а ты заладил одно — не отдаст, не отдаст. Это сегодня я хазар, а завтра, может, в боготуры выйду.

— А еще через год станешь Великим князем, — усмехнулся Искар. — Когда это смерды выходили в боготуры? Стал хазаром, так им и оставайся. А то ганш ему подавай! Совсем ума лишился отрок.

— Был отрок, да весь вышел, — возразил Осташ. — А что до боготурства, то его, случалось, жаловали простолюдинам, за заслуги перед Велесом и его волхвами.

— Несешь невесть что. — Искар плюнул в сердцах. — Какие такие заслуги у тебя перед Велесом и его волхвами?

— А вот верну Берестень под руку Великого князя Всеволода, он и замолвит за меня словечко перед волхвами.

— Не тешь себя бреднями, баранья голова, — махнул рукой Искар. — Выбирай место по росту, чтобы не упасть с большой высоты.

— Так поможешь или нет? — рассердился не на шутку Осташ.

— Я тебя сколько раз выручал из беды? — напомнил Искар. — Ты ведь сызмала не искал броду. Кто тебя доставал из омута? Кто тебя тянул из болота? А кто вытаскивал из волчьей ямы?

— Нашел что вспомнить! — возмутился Осташ. — Не утонул я в том болоте и не пропал в той яме.

— Не своим умом не пропал, а моими стараниями.

— Вот и расстарайся для братана еще разок, а я в долгу не останусь. Даром, что ли, ты сын Шатуна, тебе духи в случае нужды помогут.