Щит

Верховые на равнине двигались вперед, постепенно наращивая темп, и первый ряд намного опережал тех, кто был позади. Снова в дело пошли луки, и в этот раз стрел не жалели. Астид видел, как падают урукхайские воины, но ряды вновь смыкались и продолжали щетиниться копьями. Конники мчались уже галопом. Гилэстэл взволнованно хрустнул пальцами в тот миг, когда первый всадник достиг черты, за которой его конь должен был рухнуть со вспоротым брюхом. Но произошло не это.

Под напором невидимой стены согнулись и с треском сломались древки. Обломки вонзились в тех, кто их держал и в тех, кто стоял позади. Конница неслась вперед, а перед ней двигался незримый щит, сдвигая со своего пути, сгребая в одну кучу живых и павших противников, крутя их, приподнимая вверх, швыряя вниз, попутно наворачивая на этот гигантский рулет дерн, мох, траву и землю. Словно великанский ребенок, играя, проскреб исполинским совком по тому месту, где минуту назад стоял вражеский отряд. Первый ряд конников разомкнулся и разделился надвое, обходя с двух сторон образовавшуюся мешанину. Подоспела вторая часть отряда, и началось то, что эльф с султаном на шлеме назвал истреблением.

Копья и мечи кололи и рубили всё, что еще шевелилось. Поднимающиеся на ноги, выбирающиеся из-под груды тел урукхайские воины дрались остервенело и яростно. Охраняющие полуэльфов солдаты с взволнованными восклицаниями привстали в стременах, глядя как один из всадников в открытом шлеме, не успевший защититься от вражеского копья, упал с лошади. Второго, вместе с лошадью свалив наземь, лишил жизни рослый урукх, и тут же ринулся с топором к другому верховому. Астид не выдержал — валяющееся на земле копьё взмыло вверх и вонзилось урукху в спину.

— Что вылупились?! — выкрикнул в лицо конвоирам разозленный полукровка. — Ваши братья гибнут!

— У нас приказ, — взглянув на него почти с ненавистью, огрызнулся один из конвойных. — Вас сторожить.

— Хотя бы заберите оттуда раненых, — глядя ему в глаза, сказал Гилэстэл. — Им нужна помощь, а я умею лечить боевые раны. Мы одного народа с вашим командиром, и мы на вашей стороне. Мы никуда не денемся, даю слово.

Воины нерешительно переглянулись.

— Он будет недоволен, — нахмурившись, отрицательно покачал головой тот, что говорил с Астидом.

— К пещерной ведьме его недовольство, — отозвался другой и хлестнул лошадь.

Он промчался по равнине, врубился в битву, и, подхватив истекающего кровью товарища, вернулся обратно. Второй конвойный соскочил с коня, помогая Астиду и Гилэстэлу принять раненого.

— Снейв! — окликнул он товарища, намеревающегося снова ускакать. — Удачи.

Привезенный воин был ранен в живот.

— Нож! — Гилэстэл требовательно вытянул ладонь в сторону конвоира.

Поколебавшись, тот протянул полуэльфу конфискованный у него кинжал.

Разрезав на стонущем раненом окровавленные акетон и рубаху, Гилэстэл выдохнул с облегчением — толстая стеганая куртка с нашитыми на ней кусками кожи не позволила наконечнику копья проникнуть слишком глубоко. Рану, за неимением большего, пришлось прижечь раскаленным ножом. Создав в ладони огненный ком, Гилэстэл под потрясенным взглядом ратника накалил в нем лезвие кинжала и прижал к пораженному месту.

— Что б мне сосновой корой до смерти питаться… — выдохнул конвойный, попятившись и с опаской косясь на порученных его присмотру чужаков.

— Жить будет, кишки целы, — накладывая на рубец сложенный в несколько раз лоскут ткани, оторванный с рубахи раненого, произнес Гилэстэл и глянул на ратника. — Что, испугался?

— А то, — сглотнул страж. — Чудной вы народ, эльфы.

— Чудо у тебя за спиной сотворилось только что, — усмехнулся князь, кивнув в сторону битвы. — К нему у тебя претензий нет?

— Вы про щит? Так то чудо свои творят, привычно уж.

— А кто, кстати, творит сие диво? — как бы вскользь поинтересовался Гилэсэтл.

— Не знаю, — пожал плечами ратник. — Нам про то не докладывают, не нашего ума дело. Знаю только, что кто-то из господской свиты.

Прискакал Снейв, привез еще одного раненого. Удар урукхайского топора пришелся по ноге, раздробив колено. Оставив бойца на попечение товарища, пылающий азартом боя Снейв умчался в сторону сражения.

— Ампутация, — констатировал князь, разрезав штанину и взглянув на месиво из крови и костей. — Делать лучше сейчас. Эй, как тебя, воды принеси.

— В ладонях что ли? — проворчал страж. — Тута не полевая кухня.

— Шлем, — пропустив недовольный тон солдата мимо ушей, бросил Гилэстэл.

Астид стащил с головы раненого шлем и сунул его в руки конвоира.

— Беги за водой. Я пока костер разведу.

— А в ём, что, топливо кончилося? — попробовал пошутить ратник, глянув на Гилэстэла, сосредоточенно осматривающего искалеченную ногу воина.

— Не шути так больше, — прищурившись, предупредил Астид солдата. — Делай, что говорят, если своим парням помочь хочешь.

— Меня Хорган зовут, — вздохнул тот, смирившись с приказным тоном подконвойных, и побежал к ближнему озерцу.