Щит Персея. Личная тайна как предмет литературы

С темой публичных казней самым прямым образом связана тема похорон казненных. Роман мастера напоминает о том, что даже в языческом мире Древнего Рима «…всякий человек, согласно закону, имеет право похоронить казненного преступника, если пожелает» (ММ-2. С. 764). Это слова Левия Матвея, который бесстрашно отстаивал перед стражей свое законное право похоронить тело Иешуа. И ему было разрешено участвовать в погребении. Уже хотя бы один этот сюжет делал роман мастера в сталинскую эпоху абсолютно невозможным для публикации, ибо озвучивал самую запретную тему режима, наводил свой оптический инструмент прямо на разверстую бездну – черную воронку братских могил.

Известно, что генсек любил посещать МХАТ и смотреть из своей закрытой правительственной ложи спектакли. Его, конечно, интересовало не только то, что происходило на сцене, но и реакция публики. Его любимый спектакль по пьесе М. Булгакова «Дни Турбиных», в котором на сцене проживали свою жизнь «классовые враги», вызывал, как известно, огромную любовь публики. Обаяние старой, разрушенной революцией России, нравственное обаяние русской рядовой интеллигенции, горечь утрат, разлук, поражений и разрушений – именно эти чувства и мысли, запрещенные для выражения, тайно волновали публику, когда за ней подглядывал тиран.

Булгаков не мог не понимать, что его пьеса становится инструментом провокации, если за зрительным залом хищным взглядом наблюдает новый самозванец, «замаскированный» за тяжелыми занавесями правительственной ложи. Невозможно узнать о том, как сложились судьбы слишком искренних зрителей булгаковской пьесы, на которых останавливался желтый тигриный взгляд «рябого черта». Но в одном мы можем быть уверены: во время представления булгаковской пьесы конкуренцию за власть над умами и сердцами людей у вождя безоговорочно выигрывал Михаил Булгаков. И писатель, и вождь это знали.

Глава десятая Запрещенный роман

Речь в этой главе пойдет о специфической художественной идее романа «Мастер и Маргарита», об особом качестве некоторых его персонажей, которые являются читателями текста романа о Пилате и характеризуются через это качество. Читатель – важнейшая для писателя персона, потому что созданная автором иллюзорная действительность по непреложным законам самого бытия возникает на экране сознания читателей и является целью любого произведения искусства. Сделав своих персонажей читателями, Булгаков уравнял в некотором отношении читателей своего романа «Мастер и Маргарита» и персонажей романа, прочитавших роман мастера о Пилате. Уравнял в том смысле, что Берлиоз и Иван, мастер и Маргарита, Алоизий Могарыч и критик Латунский, и вообще все читатели булгаковского романа на экране собственного сознания видят образы, порожденные словом мастера, слышат речь его героев. Поэтому читатель булгаковского романа изнутри своего собственного интимнейшего опыта чтения и сопереживания может понять (или не понять) реакцию на роман мастера других персонажей.

По версии Булгакова, чтение романа о Пилате стало для Маргариты важнейшим и определяющим всю ее дальнейшую жизнь событием. Берлиоза, по-видимому, роман мастера привел к трагической гибели, Иван полностью переменился, Могарыч и Латунский какими были, такими и умерли.

Талантливое произведение искусства обычно становится событием очень масштабным, отзывается эхом споров, обсуждений, привлекает к себе всеобщее внимание. В случае с мастером произошло иначе. Событие создания произведения состоялось, а события общественного резонанса не случилось. Зато мы увидели, как сработал механизм власти и государственной системы, выведший мастера из публичного поля и не позволивший совершиться естественному событию прочтения уже написанной книги. Поэтому мы вправе считать, что Булгаков отдает своему читателю на суд проблему того, какова была бы реакция общества на публикацию романа, если бы «чудо» публикации состоялось. Если бы мастеру не заткнули рот, какова была бы его судьба как писателя в своей стране? Стал ли бы он в новой России художником-пророком, тем Пророком, образ которого создал гений Пушкина и через который от Лермонтова до Булгакова осмысляли свою миссию русские писатели?