Щит царя Леонида

Вовчик взвалил Лису на плечо, подошел к двери, и только теперь вспомнил, что она заперта. Пнул дверь ногой, но Лиса на плече мешала как следует размахнуться. Тогда он положил Лису на пол, несмотря на ее вялые протесты, и изо всех сил ударил ногой в дверь.

Дверь, конечно, распахнулась, он снова подхватил Лису и вынес ее на улицу.

Тут его ожидал очередной неприятный сюрприз: какая-то зараза проколола у его авто шины.

Вовчик тупо разглядывал присевшую на один бок машину. Автомобиль свой он очень любил, поэтому воспринял проколотые колеса как личное оскорбление. Кроме того, теперь не на чем было отсюда уехать, а пешком ходить, как уже говорилось, Вовчик долго не мог по причине слишком толстых ляжек.

Он усадил Лису на грязный асфальт, прислонив к машине. Лиса тихо ругалась матом.

Чтобы не слышать ее завываний, Вовчик включил громкую музыку, так что когда приехал знакомый эвакуаторщик, он застал дремлющего Вовчика и какую-то девку, валяющуюся возле машины, не подавая признаков жизни.

Девка была такая бледная, что эвакуаторщик подумал, что она мертвая, но когда он опасливо ее тронул, она открыла мутные глаза.

– Ну, Вовчик, ты даешь! – с чувством высказался парень.

Итак, я выскочила из квартиры и наткнулась на Владислава, который как раз садился в лифт. И Софья Андреевна выглядывала из своей двери.

Я шарахнулась обратно в квартиру, чтобы не усугублять положение. Хоть Софья теперь ко мне относится гораздо лучше, незачем зря дразнить гусей. Однако она сама крикнула мужу, чтобы подождал.

Я машинально улыбнулась Владиславу, и он принял это как руководство к действию, то есть предложил подвезти, узнав, что я нынче безлошадная. И улыбался, и чрезвычайно игриво поглаживал меня по плечу, пока я не начала хвалить его жену, дескать, Софья Андреевна такая милая женщина, симпатичная, душевная и заботливая, мы с ней, можно сказать, дружим.

Намек был настолько прозрачный, что даже до этого надутого индюка, кажется, дошло. Он поскучнел, и остальную дорогу мы провели в молчании.

В офисе возле кофейного автомата, что стоит у нас в коридорчике, возился какой-то мужик в спецовке. Подскочившая Милка сообщила, что мужик ставит камеру, и на вопрос зачем, пожала плечами – начальство приказало.

Мужик, увидев нас, бросил работу и выцедил из автомата стаканчик дрянного кофе, затем отправился покурить на улицу. А я увидела в том месте, куда он собирался камеру ставить, две удивительно знакомые дырки. Точно такие же у меня дома на окне кухни. Такого же размера и на таком же расстоянии одна от другой…

Так… Стало быть, там была привинчена камера.

Ну да, теперь я вспомнила, что та девка орала по телефону, дескать, камеру поставить, проследить за кем-то – это она может, а на мокрое дело не подряжалась. Ага, а сама меня чуть до смерти не запытала.

Значит, теперь ясно, для чего она приходила в халате. Утром – чтобы камеру поставить, вечером – чтобы ее убрать. Надо же, ловкая какая, быстро все успела. С другой стороны, пока я вантуз искала, можно было слона съесть.

Камера нужна была только на один день, чтобы заснять что-то важное. Но что такого важного могло происходить на улице под моим окном? Из окна кухни видна парковка бизнес-центра и служебный вход, а больше ничего.

– Алинка, ты чего? – это Димка Петров подошел неслышно и обнял меня за плечи.

Оказалось, Милка давно ушла, а я стою возле кофейного автомата с отрешенным видом.

– Ты-то мне и нужен! – обрадовалась я. – Дима, идем к тебе! Дело есть…

– О! – Он сделал вид, что смутился. – Прямо на рабочем месте? Боюсь, начальство не поймет…

Это его обычные шуточки, никто уже не обращает внимания. Правда, шутит он таким образом только со мной, вообще оказывает всяческие знаки внимания вроде розового вантуза.

Димка – балбес и губошлеп баскетбольного роста, по развитию явно не соответствует своим тридцати годам. Он вечно болтается по офисным коридорам и клянчит у Милки кофе и печенье из директорских запасов. Шеф держит его за то, что он здорово сечет в компьютерах и вообще во всякой технике.

– Дима, – строго сказала я, когда мы уселись в его закутке, – выброси из головы посторонние мысли и оставь в покое мою коленку, ты мне нужен по делу.

– Ну вот так всегда, – расстроился Димка, – а я-то надеялся…

Коленку мою он бросил, однако придвинул свой стул так близко, что касался моего бедра ногой.

– Дима, я серьезно, – нахмурилась я.

По-хорошему, нужно было его легонько шлепнуть и уйти, но действительно у меня было к Димке дело.

– Я тоже серьезно, – надулся он, – только ты меня совсем не воспринимаешь.

Все эти разговоры мы вели часто, то есть Димка вечно ныл, что я к нему холодна и равнодушна, а я обычно отмахивалась. Но сегодня и правда он был мне нужен.

Итак, я положила перед ним девицин телефон и велела его открыть без пароля и без кода.

– Всего-то? – Димка покрутил телефон в руках, нажал какие-то кнопки, посмотрел на экран, нахмурился, снова нажал пару кнопок, потом прошелся пальцами по клавиатуре. –  Вуаля! – и подал мне телефон. – Пользуйся!