щуп

- Видел бы ты меня в первый день свободы! Робкий был, что твой кролик. Ходил на цены глазеть, продавщицам подмигивать боялся. Одной подмигнул, она покраснела. Мне бы тут анекдотец какой ввернуть или пригласить куда-нибудь, а я стою дурак дураком и чувствую, что и сам раскаляюсь, как маков цвет. А как пошли коммуняки по улицам, так я и вовсе деру дал домой. Потому как, Валь, свобода - она тоже привычки требует. Позвонили, понимаешь, в дверь, - я за пояс отвертку отточенную и на цыпочках к глазку. Смотрю, а там соседка молодая в халатике. Кожа белая, молочная!.. - Баринов мечтательно причмокнул губами, рассеянно полез пятерней под парик.

- Ну и что?

- Да ничего. Соли попросила, предупредила, что воду горячую на днях отключат, чтоб, значит, следил за кранами. А то у них постоянно кто-нибудь кого-нибудь заливает. И ведь не верил я ей! До самого конца. Ухо прижимал к двери, хотел удостовериться, что действительно соседка. А после в окно выглядывал... - Баринов развеселился. - После того дня еще одно приключение имел. Днем-то боязно, так я ночами стал выбираться. Подышу воздухом, погляжу на звезды - и вроде как легче становится. Вот на вторую ночь чуть было не раздели. Четверо огольцов, у двоих резиновые дубинки. И что самое пакостное - даже разговаривать не стали. Помнишь, как в наше-то время было? Ну, остановят, ну, попугают, - снимут там шапку или шубу, пендаля дадут, но ведь все по-людски, без садизма. Нынче, брат, иной коленкор. Шуба с шапкой - предлог. Куда заманчивей зубы вышибить или ногами по ребрам прогуляться. Это я тогда замечательно понял. Словечка не дали сказать - все разом кинулись. С азартом парнишки работали. Другого бы на месте завалили - это я точно говорю. Да и я ушами прохлопал, успели пару раз огреть дубинкой. У меня и отвертка с собой была, да все так закрутилось, что я про нее и не вспомнил. Двоих завалил и дал ходу. Сам не знаю почему. Ведь не испугался, нет! А чего-то побежал. Ох, они и вздрючили за мной! Шустрые попались огольцы. Камээсы, небось, какие-нибудь. Умудрились загнать в какую-то подворотню, а там я и сам опомнился. Отвертон свой достал, поймал одного в замок, отвертку к горлу - и давай им политес разводить. До того договорился, что и блатным себя назвал, и к Афгану примазался. Мол, я оттуда и терять мне, нечего. Надо было тебе на них посмотреть. По-человечески ведь стали разговаривать, закурить предложили. Расстались, как друзья-товарищи... - Баринов, хмыкнув, качнул головой. Оживление его сошло на нет.

- Странно все стало, Валь. Поверишь ли, страх иногда накатывает. Да такой дурной, что впору морду задирать и выть. Словно и не в родной стране очутился. А ведь до тюряги я знать не знал, что это за штука такая - страх. И Галину еще черти подбросили. То есть, может, и не черти, но только шибко умирать стало неохота, Валь. Боязно...

Валентин слушал рассеянно. С неба сыпало нечто среднее между моросью и снегом, и оттого сидеть в машине было особенно уютно.

- Ничего, как-нибудь попривыкнем, - сам себе сказал Баринов. - Куда мы денемся.

Склонившись к ногам, он достал спортивную сумку, нашарив на дне термос, принялся наливать себе парящий кофе.

- Желаешь взбодриться?

Валентин покачал головой.

- Второй час сидим. И чего ждем? - Баринов с хлюпаньем стал пить из чашки. - Дворик какой-то унылый, домишки блеклые, а мы тут у всех на виду. Может, хоть под топольки встанем?

- Я здесь жил когда-то, - Валентин шевельнулся. - До того, как сел.

- Жил? Вот так номер! - Баринов заворочал шеей, озирая двор иными глазами. - Значит, ждем не клиента? Так надо понимать?

- Нет, не клиента, - Валентин напряженным взором следил за подъездом, накрытым бетонным козырьком с длинной изогнутой трубой, увенчанной фонарным абажуром. - И не ждем, а просто... - он умолк, не завершив мысли.

- Ну-ну, - Баринов покосился на часы. - А к Бореньке потом не опоздаем?

- Нет, - Валентин тоже невольно взглянул на часы. - Не опоздаем.

- Что ж, - Баринов завинтил термос, с хрустом потянулся. - Тебе решать, генерал. Я-то ничего, только парик этот идиотский... - он воодушевленно присвистнул. - Ого! Глянь-ка, генерал! Какая шмара цопает! Ей богу, я такую на афише видел недавно... Эй, Валь, ты куда?!

Не слушая напарника, Валентин уже выскакивал из машины. Он бежал к той самой "шмаре", которую заприметил Баринов.

***