Шехерезада и дракон (СИ)

Люси с тревогой наблюдала за Нацу, она чувствовала себя как на действующем вулкане: нельзя предсказать, когда он взорвется, возможно, прямо сейчас от простого чиха, а возможно и вообще через несколько столетий.

Проглотив кусок, Нацу заявил:

— Странный вкус, но есть можно.

— Если добавить соли и специй, было бы вкуснее, — робко заметила Люси.

— Чего добавить? — тут же спросил Нацу.

Пришлось объяснять. Люси уже начала уставать от необходимости раскладывать по полочкам самые элементарные вещи и мысленно благодарила маму за то, что та привила ей любовь к чтению. Если бы ни почерпнутый из книг богатый словарный запас, Люси бы не смогла внятно растолковать Нацу и половину незнакомых ему понятий из мира людей.

— Ясно, — заключил он, когда Люси замолчала. — В следующий раз притащу тебе из леса всяких травок, чтобы ты приготовила то, о чем говоришь.

На миг Люси захотелось посоветовать ему в качестве приправы какое-нибудь ядовитое растение, но она прикусила язык. Глупо считать, что дракон, который ближе к животным, чем к людям, не отличает ядовитых растений от обычных.

Дальше обед проходил в молчании. Люси ела свою порцию, отрывая от оленьей ноги более-менее прожарившиеся кусочки. Без соли мясо на вкус казалось отвратным, но Люси заставляла себя есть. Ей нужны силы, да и желудок недовольно урчал, намекая, что не получал пищи больше суток. Нацу поглощал мясо с такой скоростью, что во все стороны летели капли крови, ошметки шкуры и куски костей. Люси старалась не смотреть в его сторону, чтобы те жалкие куски мяса, что она успела проглотить, не попросились наружу. Когда же она поняла, что больше есть не может, и обернулась, то оказалось, что половины туши оленя уже как не бывало. Нацу довольно погладил себя по округлившемуся животу и оглушительно-громко рыгнул. Оставалось только гадать, как в него столько влезло. Хотя если предположить, что он ест столько, сколько нужно телу дракона, а не человека, то возможно в этом был смысл. От попыток понять происходящее у Люси опять заломило виски, и она бросила анализировать драконью магию. Сейчас у нее были проблемы поважнее: выпитая за несколько дней вода просилась наружу.

— Эм… — неуверенно начала Люси. — Деликатный вопрос…

— Какой? — с сытой ленцой переспросил Нацу.

— Тема, которую, не стоит поднимать во время еды, но я уже не могу терпеть…

Люси замялась. Вопрос и так был того сорта, какие не должны слетать с уст порядочной барышни, а тут еще Нацу пялился на нее с откровенным любопытством.

— Где у тебя уборная? — на одном дыхании выдала Люси.

Нацу захлопал глазами.

— Чего? Уборная?

— Туалет. Дамская комната. Место для уединения, — перечислила Люси всевозможные названия.

— А-а-а. — Судя по выражению лица, Нацу понял, в чем дело.

— Так я все прямо со скалы делю, — без оглядки на вежливость и такт сообщил он и добавил, усмехнувшись. — Можем посоревноваться, кто дальше.

Люси ощутила, как щеки заливает румянец.

— У девушек все происходит несколько иначе, — промямлила она, мечтая провалиться сквозь землю от стыда.

— Точно, я и забыл, что ты — самка, — разочарованно проговорил Нацу. — Венди всегда уходила подальше от нас делать свои дела.

Он махнул рукой.

— Вон, там, за камнями можешь облегчиться.

Радуясь, что позор закончен, Люси поспешила туда, куда указал Нацу. Закончив свои дела, она сполоснула все еще пылающие щеки в роднике. Из воды на нее смотрели подведенные черными кругами усталые глаза на бледном осунувшемся лице. Даже пшенично-желтые волосы будто потускнели.

Как же она устала…

— Эй! — донесся крик Нацу. — Пора рассказывать историю про Синдбада дальше.

Бросив взгляд на небо, Люси прикинула, что до вечера еще далеко. Сколько часов ей придется рассказывать? Так и голос сорвать недолго.

Подойдя к Нацу, ковырявшему в зубах обглоданной костью, Люси осторожно заметила:

— У людей принято рассказывать сказки вечером, перед сном, возможно, нам не стоит нарушать эту традицию.

— Но мне интересно, что будет дальше! — принялся канючить Нацу.

— Часто ожидание хорошего события бывает также приятно, как и само событие, — попыталась уговорить его Люси. — Так ты растягиваешь удовольствие.

Нацу постукал себя костью по подбородку.

— Ну да, приятно знать, что скоро меня ждет история… Ладно, сосну немного. Но потом ты точно будешь рассказывать!

— Да, конечно, — поспешила согласиться Люси, мысленно радуясь, что Нацу удалось уговорить.

Растянувшись на камнях прямо возле полуобглоданной туши оленя, Нацу закинул руки за голову и, судя по всему, сразу же заснул.

Люси прошлась туда-сюда возле него. Возможно, ей тоже следовало отдохнуть, но расслабиться не получалось. Каждый нерв был напряжен до предела, звеня, будто натянутая струна арфы. Взвинченное состояние, казалось, еще усиливало так и не утихшую головную боль. Да и температура, похоже, поднялась, хотя возможно Люси это лишь чудилось. Ее знобило от гулявшего по площадке ветра, хотя день вроде бы стоял теплый и от солнца даже нагрелись камни. Точно запертый в клетке зверь, Люси металась туда-сюда, пока не споткнулась о какой-то булыжник.