Шёл по городу волшебник

Большая часть приборов тоже перекочевала в подвал. Получилась лаборатория-мастерская. Алексей Палыч повесил на дверь подвала замок.

Один ключ от этого замка достался Борису.

В кабинете остались только учебные пособия да спектрометр[15] у окна, нацеленный на ту часть неба, где должны были появиться серебристые облака.

Жизнь в лаборатории начиналась по вечерам. С наступлением сумерек окна подвала светились голубыми вспышками электрических разрядов, иногда слышалось гудение станка, а те, кто заглядывал в окна, могли разглядеть Алексея Палыча и Бориса, занятых какой-то непонятной работой.

Как уже сказано, Кулёминск – городок небольшой. В небольших городах непонятных вещей не любят и всегда стараются найти для них понятное объяснение.

Поэтому в одном конце Кулёминска считали, что Алексей Палыч мастерит цветной телевизор, а в другом – что собирает из запасных частей «жигули».

Впрочем, для кулёминцев учитель физики всегда был чудаком, потому что не сажал в огороде около дома картошку, а покупал её в магазине.

В лаборатории Алексей Палыч и Боря успели провести много интересных экспериментов, но речь сейчас не об этом. Всё дело в том, что для одной установки потребовался большой электромагнит. Может быть, такие магниты в больших городах валяются на свалках, но в Кулёминске их не было даже у директора крупяного завода. Оставалось одно – сделать. Само по себе это не очень сложно, но весьма утомительно. В обмотке такого магнита должно быть двенадцать тысяч витков.

И вот по чертежу Алексея Палыча Боря сделал небольшой станок для намотки проволоки и начал мотать её на катушку. Через несколько дней катушка была готова. Оставалось её испытать.

– Теперь проверим, – сказал Алексей Палыч.

В тот момент он не знал, что до события мирового значения остаётся всего две минуты.

Борис подсоединил провода к концам катушки и обмотал их изоляционной лентой, после чего до мирового события осталась одна минута. Затем он зачистил вторые концы проводов, присоединил их к вилке, не подозревая, что осталось уже десять секунд.

– Включай, – сказал Алексей Палыч.

На поверхности катушки мелькнула искра, и тут же в подвале раздался крик.

Сначала никто ничего не понял. Крик показался Алексею Палычу похожим на петушиный, и он удивился: откуда мог в подвале оказаться петух? Борису показалось, что вскрикнул Алексей Палыч, и он подумал, что каким-то образом искра обожгла учителя. Кроме того, оба видели, как от окна к столу, на котором находилась катушка, на мгновение протянулся и тут же погас синий луч.

В первые секунды они ещё не заметили главного.

Алексей Палыч взглянул в сторону окна, откуда сверкнул этот странный луч, и увидел на стекле аккуратную дырочку.

Боря посмотрел на Алексея Палыча, стараясь понять, на самом деле учителя ударило током или это только показалось.

Вообще говоря, ничего страшного не случилось. В катушке произошло короткое замыкание. В таких случаях перегорает либо катушка, либо предохранитель. Так происходит в любом месте нашей планеты. Но почему-то не так вышло в Кулёминске.

– Ну, ничего… – сказал Алексей Палыч, всё ещё не поняв, что означает дырочка на стекле. – Перегорел внешний виток. Сейчас мы её перемота…

В эту секунду Алексей Палыч боковым зрением уловил какое-то шевеление на столе.

Он повернулся, застыл на месте, зажмурился, помотал головой, открыл широко глаза.

– Б-боря… это что?.. – спросил Алексей Палыч.

Борис, встревоженный тоном и выражением лица учителя, медленно повернул голову, и глаза его тоже расширились.

– Кажется, мальчик…

На столе, возле катушки, в окружении безмолвных приборов лежал голый младенец.

– Чепуха… – пробормотал Алексей Палыч.

Он сорвался с места и подбежал к двери, подёргал её. Дверь была заперта. Ключ, как обычно, торчал с внутренней стороны.

– Дурацкие шутки! – сказал Алексей Палыч.

Младенец снова коротко завопил, и крик его на этот раз был вполне человеческий и вовсе не похож на петушиный.

– Это ты его принёс? – спросил Алексей Палыч.

– Я… не принёс… – тихо ответил Борис.

– Где ты его взял? Отнеси сейчас же обратно!

– Да Алексей Палыч… – проговорил Борис и умолк.

Тут до Алексея Палыча наконец дошло, что дверь была заперта, что Борис всё время находился у него на глазах и что ещё минуту назад на столе не было ничего, кроме приборов.

Алексей Палыч на цыпочках подошёл к столу и, склонив голову набок, уставился на младенца.

Сейчас учитель был похож на курицу, которая увидела червяка, но не решается его клюнуть.

Ребёнок лежал спокойно: щёчки его светились румянцем, гладкая кожа слегка отливала синевой – скорее всего, потому, что в подвале горели лампы дневного света. Если бы Алексей Палыч не был так растерян, он должен был заметить одну весьма важную особенность на теле ребёнка.

Вернее, отсутствие особенности. Но в тот момент сознание Алексея Палыча было слегка затуманено.

Он медленно протянул руку и дотронулся до мальчика. Палец его ощутил живое тело. Мальчик зашевелил губами.

– Дурацкие шутки, чепуха, – ровным голосом произнёс мальчик.