Шёл разведчик по войне

 Первого Мая и Седьмого Ноября Миша отмечал у Илюхи Ковалёва. Потому что Мишины папа и мама всегда в эти дни работали, дежурили весь день, до самого вечера. Утром все, Миша, Илюха, его родители и его дедушка, участник гражданской войны, шли на демонстрацию. Размахивали красными флажками, разноцветными шарами, кричали «Ура!» и «Да здравствует…».

 Вернувшись с демонстрации к Ковалёвым, все садились за стол. Ещё раз поздравляли друг друга с праздником, провозглашали тосты за Родину, за здоровье товарища Сталина, благодаря его заботам жизнь улучшается, а доказательства вот они, на столе и в кошельках. Мужчины пили водку, женщины вино, а дети ситро и чокались своими стаканами с рюмками старших.

 И было в праздники на столах много всего вкусного и превкусного, но это лучше опустить и забыть. А вспоминать, только душу себе травить.

 И что бы не видеть в памяти праздничного застолья, Микко натянул полушубок на голову и постарался побыстрее уснуть.

 

 Утро, едва забрезжил рассвет. На лесную лыжню выходит человек в маскхалате, со шмайссером на груди — боец советской разведгруппы. На мгновение притормозил у разбитой грозой сосны, неуловимым движением забрал оставленные Микко палочки и заскользил дальше. На ходу перебирает и запоминает: еловых — одна, осиновых — одна, берёзовых — шесть, ольховых - четыре…

 Пересчитав всё и запомнив, разбросал. А через две–три сотни метров свернул с лыжни, углубился в лес.

 

 Когда Микко проснулся, Юлерми в доме не было.

 Развёл огонь в печи, поставил подогреваться пойло и взяв два ведра с коромыслом, вышёл из дому. Юлерми, под стать своему коню, невысокий, но жилистый и ладно сложенный, туго подпоясанный широким ремнём поверх ватника, уже запряг своего работягу–коника и укладывал в сани пилу, топор, верёвки и другое, необходимое лесорубу снаряжение.

 - Доброе утро! — Поздоровался Микко.

 - Доброе.

 - В лес собираешься?

 - Да, сговорились. — Видимо Юлерми решил, что этой информации более, чем достаточно и молча продолжил свои дела.

 - Ворота открыть?

 - Я сам.

 Колодец не близко. И вёдра не легкие для сил мальчишки.

 Пока с отдыхом и остановками, чтобы размять надавленные коромыслом плечи донёс их до дома, Юлерми уже выехал и закрывал за собой ворота.

 - Поешь. Грязную посуду на стол возле печки поставь. А будешь уходить, дверь как вчера было подопри, чтоб собаки не забежали и видно было: дома никого нет.

 - Куда мне уходить? — Не понял Микко.

 - Не знаю… — На этот раз удивился Юлерми. — Я считал ты только отдохнуть, переночевать зашёл. Мне ведь с тобой нянчиться некогда, мне самому, как оказалось, нянька нужна… Что ж я ещё и тебя Ирме на шею посажу? Она старая, ей тяжело. И дома я почти не бываю.

 - Зачем со мной нянчиться. Я сам всё умею делать: готовить, печку топить, за скотиной ухаживать. Надо, и постирать смогу. Всё что нужно по хозяйству делать, я умею.

 - Вот как… — Но вывод Юлерми не огласил. Не готов был вывод или оглашение отложил - неведомо.

 Не больно, не для принуждения, а для команды, шлепнул коня вожжой по крупу и молча уехал.

 Микко вернулся в дом и задумался. Надо найти разрешение сложившейся ситуации: ему необходимо неделю, а то и две прожить в Киеромяки.

 «Раз не настоял, значит сегодня можно остаться. В ночь тоже не погонит. Получается до завтра. — Рассудил Микко. — За это время надо что–то предпринять, что бы оставил. В крайнем случае, можно просто упереться: некуда идти, не в лесу же мне жить. Но это в крайнем случае, до этого лучше не доводить.

 Чтобы оставил, ему от меня должна быть польза, а ещё лучше необходимость в моей помощи. Лес валить — не возьмёт. По дому, остаётся… Кстати… Ирма сказала: со мной быстрее управилась, четыре руки — не две. Пожалуй, на этом можно сыграть. Расположить её к себе ещё больше и как–то, меж делом, намекнуть, чтобы она попросила Юлерми за меня. С Юлерми… Самому к разговору о жилье не возвращаться, промолчит — останусь, будто так и должно. Заговорит — Ирма должна быть готова вступиться за меня. Пожалуй, такой вариант выгорит. Тогда за дело».

 Но лишь нашёл выход и принял решение, тут же обида подкатила и зло фыркнул: «Да если б не разведзадание — нужен ты мне со своей Ирмой как… как сосулька в заднице. Я бы лучше к деду Эйнору пошёл, а не к тебе, зануде».