Шёл разведчик по войне

 - С конём я управлюсь. А ты Ирме помогай да за домом присматривай.

 

 Дня через два Микко, из опасения не переиграть бы, всё время выставляя себя напоказ, после обеда остался в доме. И одежонку починить надо. У шапки завязка оборвалась, у пальто одна пуговица на нитке висит, а другая в кармане лежит. К вечеру, как обычно пришла Ирма, но сегодня принесла в берестяном туеске молока. И полюбопытствовала.

 - А кем тебе доводится Хуоти?

 - Никем. Знакомый Юлерми и всё.

 - Сочувствует тебе. Я спросила только, не знает ли он у кого молоко можно брать, Юлерми просил для тебя найти, а то, говорит, синий ты весь и глаза ввалившись. Так он сразу же: «У нас бери. И платы никакой не надо. Мне Юлерми помог лес выбрать на сауну и ничего не взял за это. Теперь я ему помогу». О тебе с похвалой отзывался. Хороший, говорит, мальчик, а вот не повезло, сиротой остался. Всё подробно о тебе расспрашивал, что да как.

 Микко без видимой реакции на её слова продолжал своё дело, но ловил и анализировал каждое слово и каждый оттенок интонации.

 - Как дела, спрашивал, у кого раньше жил, чем интересуешься, куда ходишь, с кем дружишь… «Ты, говорит, Ирма, если у него неприятность или затруднение какое будет, сразу мне скажи, я помогу». Вот какой доброжелательный человек.

 Внешне Микко виду не подал, но себе пометил: Уже и Ирму втёмную используют. Значит проверка идёт полным ходом.

 - А нет, ничего. Всё хорошо у меня.

 Ирма вымыла руки и забрала у него шитьё.

 - Давай сюда, у меня наверно лучше зашьётся.

 «А ты сама, Ирма — кто ты? Может быть рассказывая о других, к себе внимание притупляешь?»

 Но, повспоминал, и позже присмотрелся и убедился, Ирма им интересовалась только как помощником по хозяйству. За пределами хлева и кухни никакого интереса к его делам у неё не было.

 

 Забегали к нему сверстники Айно Хокконен, Витька Регонен, Вилхо Лаутанен. Звали на лыжах кататься.

 Очень хотелось, но отказался. Это было отработанно как линия поведения — до времени с ребятами вместе с горок не катался.

 Зашёл молодой продавец, зять хозяина местного магазина, Пекка. Из–за глухоты на одно ухо, затолкал в детстве в него сухую горошину, а она разбухла и что–то там передавила, его освободили от военной службы.

 - Был в вашем конце по одному делу, и заодно решил Юлерми навестить, разговор к нему есть.

 - Нету его, в лес уехал.

 Пекка сразу не ушёл, поговорил о погоде, пожаловался на недостаток времени, — хочет на рыбалку и на охоту сходить, да времени никак не выбрать, и вроде бы жалуясь, похвастался - тесть без него и дня не может. Расспросил как Микко живётся, какие планы: у Юлерми останется или ещё к кому пойдёт.

 - Поживу пока, а там видно будет. Сколько проживу — больше от Юлерми зависит. У него ведь своих забот хватает.

 - Хватает, — согласился Пекка. — Да. Работящий мужик, добрый хозяин. А я из комендатуры иду, - внезапно сменил тему. — Там слышал, что русские, под видом бездомных детей, засылают своих шпионов. Совсем недавно списки с фамилиями таких ребят через своих людей получили. Не сегодня–завтра арестовывать начнут.

 Лицо в сторону, но краем зрения на мальчика косится, реакцию снимает.

 Микко на это слов никаких не сказал, лишь плечами недоуменно повёл, брови поднял да губу нижнюю выпятил: А я здесь при чем? Мне–то зачем об этом знать?

 А про себя усмехнулся: «Ну и чего ты ждёшь от меня, Пекка? Что бы я на бегу из штанов и валенок выпрыгивая в лес дёру дал? Долго ждать придётся».

 Что немцам о мальчишках–разведчиках давно известно, не новость. Их разведка и контрразведка тоже не лаптем щи хлебает. И ребята, которые под подозрение попадали, не всегда пытки выдерживали. И предателя того, из Петрозаводска, который подпольщиков и пришедшего к ним мальчишку–связного немцам выдал, партизаны уже повесили. Так что не новость… И мы кой чему обучены, в том числе и тому, как с такими как ты разговаривать.

 - Юлерми просит, чтоб я Ирме помогал. Так что пока здесь поживу.

 - Да. Ирма тебя хвалила. Хороший мальчишка, говорит. И работящий, и чистоплотный. Ну, пора мне. Передай Юлерми что я заходил, вроде как работёнка для него намечается.

 - Передам.

 «Вроде как. Вот именно — вроде как. Но ничего, заботливый господин Пекка. Придёт пора и с тобой поговорят. Плотно поговорят и заботливо. И с тобой, и с Хуоти, и с этим старым хреном, который опять во дворе вертится и полено долбит, как ворона мёрзлый хрен».

 

 Был ещё один эпизод, но Микко так и не смог его квалифицировать. Заглянул Тимо Харвонен, предложил сходить на охоту, причём к скалам, где были немецкие склады. Там народ мало бывает и зверь почти не пуганный. Само собой, Микко от такого предложения отказался. Во- первых, нет никакой гарантии, что это не провокация. А во–вторых, подходы со стороны леса - не его участок. Валерий Борисович не раз наставлял: в чужой огород не лезь, за чужое дело не берись, чужого стада не паси. Полезешь — такого можешь наколбасить… мало, сам расшифруешься, ещё и других подведёшь.

 - Некогда. Дома дел полно.

 Тимо позвал ещё пару раз и отстал.