Шёл разведчик по войне

 И через рвы эти проходил. Немец с самолёта тогда листовки разбрасывал.

 

 «Ленинградские дамочки,

 Не ройте ямочки.

 Придут наши таночки,

 Зароют ваши ямочки».

 

 Самих мы вас, подонков, зароем! Вместе с вашими танками. Скоро зароем. Никуда вы от нас не уйдёте!

 Жалко, что не застал Ольгу, да ничего не поделаешь, всего не предусмотришь. Попил для бодрости кипяточку на стрелочном посту и пошёл дальше.

 

 - Ты бы с ребятами поиграл, на лыжах покатался, с трамплина попрыгал, — даже не посоветовал, скорее призвал Юлерми возвратясь из конюшни, куда отнёс починенный хомут. — А то сидишь целыми днями дома.

 - А нет, ничего, я не хочу.

 Не станешь же ему объяснять: такова, мол, отработанная линия поведения.

 - А то соседи про меня скажут, что держу тебя хуже батрака, целыми днями работать заставляю и даже погулять не выпускаю.

 - Если скажут, ответь им: гуляю я и так больше, чем мне хочется. Я не по гулянью, я по дому соскучился.

 Хоть и заготовленным был этот ответ, но искренним.

 Юлерми неуклюже охватил мальчика и засунул его голову себе под мышку. Такое вот сочувственное объятие у него получилось.

 

 А в конце недели пришла обиженная, если не сказать оскорблённая Ирма

 - Хуоти, смотрю, совсем занятой стал. То всегда сам останавливается, поговорит, а вчера и сегодня тоже, только поздоровался, некогда, мол, в другой раз поговорим. Сказал только, что скоро корову запускают и с понедельника молока не будет.

 Может быть от услуг Хуоти отказались? Возможно, но мало вероятно. Тем более, старик в доме наискосок активничать во дворе перестал и появляется там не чаше, чем требует того зимний обиход.

 Похоже, наступает его время. Микко выждал ещё пару деньков, присматриваясь. Никакого особого внимания к себе не заметил.

 Пора.

 Численность финского гарнизона, расположение постов, режим охраны в самой деревне он уже установил. Что–то видел из усадьбы Юлерми, что–то отметил пока по делам, по своей ли инициативе или с поручениями Юлерми ходил к односельчанам. Теперь главное заглянуть на южный склон и окрестности обследовать.

 Но в одиночку рискованно. Взрослые как смотрят: если ватага ребячья бежит, значит играют или без дела болтаются, один мальчишка идёт — значит по делу. Сразу вопрос: куда? зачем? по какому делу? Подозрение может быть. Нужно либо самому подобрать трёх–четырёх ребят побойчее, но попокладистее, чтобы вместе и по деревне и за деревню. Но на это надо время. И заметно будет потом, после завершения операции, когда начнётся расследование, что он организовал группу. Так что лучше пристать к уже сложившейся. Микко стал присматриваться к деревенским мальчишеским компаниям подбирая, какая станет лучшей для него «прикрышкой» - прикрытием.

 Вилхо Лаутанен. Заядлый лыжник, много времени проводит на улице. Уходит и за деревню. Это плюс. Но любит бегать на перегонки и на длинные дистанции. На бегу же, запыхавшись не много увидишь. И бегает он где лыжня подлиннее, а не там, где Микко нужно.

 Витька Регонен. Легко увлекается новыми идеями, но быстро остывает, потому мало предсказуемый. И не очень часто гуляет — отец хочет, чтобы Витька стал музыкантом, и тот часами пилит дома на баяне. А тут нужен человек более или менее управляемый. Есть ещё один, Еса Каллио… но хотя ребята его любят, однако инициатив его не признают. И болтлив он, будто не карел, а… а… Однако не подобрал, не вспомнил Микко нацию, все представители которой говорят слишком много. И не важно, много говорящие люди любой нации его всегда утомляли.

 Ему же нужен человек, который мог быть вожаком, и, в тоже время, к его, Микко, мнению прислушивался.

 Остановился на Айно Хокконине, общительном и доброжелательном мальчишке, чем–то походившем на Шурку Никконена из Раухумаа.

 Выждав когда Айно выбежал из дому на лыжах, Микко присоединился к нему. Вскоре и другие ребята подошли. Покатались со склона, попрыгали с «трамплика», маленького трамплина устроенного ребятами в переулке, от главной улицы к подножию. Интересно, но маловат трамплин. Как ни старайся, больше метра не пролетишь. Попробовали нарастить высоту стола отрыва, но нет настоящего разгона. Пробовали разбегаться с палками. Немного лучше, но всё равно мало.

 Выбрав момент, когда оказались вдвоем с Айно и рядом не было других ребят, Микко предложил.

 - Хорошо бы от сарая разбег сделать. Или даже…

 - Во! А что если с крыши сарая, — перехватил идею Айно и загорелся ею. — Если оттуда разгоняться, да сам трамплин повыше сделать — через улицу перелетать будем. А вначале будем прыгать с сарая на сугроб! У, сила! Два трамплина по одной лыжне. Ребята! Что я придумал! Идите сюда!

 Предложение всем понравилось и сразу же принялись за дело. Кто утрамбовывал и накатывал лыжню на разгоне — на сарае и вниз от сарая до дороги. Кто из комьев снега взятых с дорожного отвала сооружал новый стол отрыва. Микко, Витька и Еса принялись «рубить приземление» - подниматься «лесенкой» врубаясь ребром лыжи в склон, чтобы взрыхлить для устойчивости лыж место приземления прыгунов.