Шелковый дар (СИ)

Оставив покалеченные кисти на время в покое, Карин, уже не размышляя, сдернул с Данко одежду, чтобы осмотреть всего. Синяки и ссадины по всему телу были, конечно, болезненными, но опасности не представляли. Больше боялся, как бы не повредили ничего внутри.

— За что тебя так? — шептал Карин, глотая слезы, ощупывая ребра и живот друга. — Что ты делаешь здесь?

— Они думали, что я не человек, — Данко поперхнулся, закашлялся, схватился за живот, Карин тут же отвел его руки в стороны. — Тебя искал я с твоим отцом, уже более полугода как… — Он снова зашелся кашлем так, что его пришлось приподнять и облокотить на прутья клетки. На губах выступила розовая сукровица, то ли из легких, то ли во рту рана была.

— Меня искали, — повторил лекарь. С силой потряс головой — не до расспросов сейчас. Склонился над раненым: — Рот открой.

К великой его радости, кровь сочилась из прокушенной щеки. На первый взгляд ничего такого, с чем бы лекарь не справился, у Данко не обнаружилось. Пальцы оказались просто вывихнуты и Карин быстро вставил на место суставы, после чего перемотал кисти, чтобы друг не шевелил пальцами.

За всеми его действиями неотрывно наблюдали остальные пленники, даже один из волков перестал пугать рыком и, напившись, улегся на доски, иногда поглядывая на своего собрата, который уже не скулил как щенок, оставшийся без матери.

Смыв грязь и кровь, Карин завернул Данко в одеяло. Прислужники к тому времени вернули лекарские инструменты и разожгли жаровню, где можно было заварить травы. Карин попросил еды для больных, почти сразу получил две миски — одну с отваренным мясом, вторую — с сырым.

«Кормили ли вас?» — думал человек, проталкивая куски через решетку волкам. Судя по их голодным глазам — часто забывали. Данко он кормил сам, отрывая небольшие кусочки и кладя ему в рот. — « Как же я могу тебя оставить»?

— Ты упал с обрыва, — вдруг сказал Данко. — Думали, погиб.

— Я жив, жив. Тихо, лучше помолчи, — Карин переживал, чтобы не поднялся жар, который сбить и в нормальных условиях не так-то просто. А в холодной сырой камере — и подавно.

Едва не закричал от отчаяния, когда вновь появившиеся прислужники велели ему заканчивать и уходить, уже вечер.

— Я вернусь завтра, — шепнул он другу, который глазами показал что понял. — Не вздумай расхвораться.

— Иди уже, — грубо вытолкал лекаря из клетки один из охранников. — Понравилось, что ли, с мертвяками возиться?

* * *

Карин не вернулся ни на утро, ни через день, ни через неделю. Бел сумрачно глядел на улицу, подолгу ходил вокруг села, даже пару раз с Гостятой ходил в лес, ища следы пропавшего ученика. Сельчане, остыв и протрезвев, начали думать головой. И хоть сомнения еще оставались, но стремительный отъезд самой потерпевшей, а наутро — и ее отца, все больше убеждал людей, что все же они были не совсем правы, осудив Карина в угоду городской. Остался лишь Волот, хвостом ходивший за Тайей, что навевало на мысль, кому было выгодно исчезновение парня.

— Да не видал я его после, — отмахнулся сам великан, когда пришли к его избе с вопросом. — Треснул пару раз, тот и сбежал.

— Известно, кто из вас кого треснуть может! — крикнул Солн, яростно сжав кулаки. — Любовались вашим боем! Куда дел Карина?

— И то верно, — подтвердили из толпы. — Не соперник ты ему!

Злобно глянул Волот на визитеров и ушел в дом, не став отвечать: нога еще побаливала.

Тайя тайком бегала к подругам, но и они ничего не видели, не проходил Карин через лес. С мольбой смотрела на лекаря, но тот только разводил руками, не понимая ничего. И все чаще наказывал не ступать за порог самой, так как замечал пристальные взгляды, которыми Волот буквально преследовал его приемную дочку. Днем глядела в окно, ночью тихо плакала, чтобы не разбудить старика. Который и не спал вовсе, а, стиснув зубы, слушал отчаяние девушки и напряжено размышлял, что еще можно сделать. Ну не мог же Карин в самом деле сбежать — его намерения и чувства к Тайе были так очевидны, что и сомнений не было, что скоро сыграют свадьбу.

— Проедемся по соседним селам, — предложил он купцу, такому же хмурому, как вся его семья, все же привыкли они к уступчивому и веселому парню. — Вдруг кто что видел. Почему-то кажется мне, что эта Сулена замешана здесь. Не успела нажаловаться, как сама и сбежала, и лечение уже никакое не нужно.

— Что ты, дядька, с ума сошел? — испугался Гостята. — Заявишься в дом к главе Рославу и будешь требовать выдать ученика своего? Да тебя в темницу и кинут сразу, даже разбираться не станут…

— Так об этом никто и не говорит, — горячо возразила его жена. — Но у людей-то спросить можно?

Гостята пожевал губу, размышляя над словами старого лекаря и над уговорами жены.

— А, поехали, — решил он.

* * *

Сулена позвала лекаря ужинать в дом. Карин едва успел вымыть руки, как за ним уже явились. Оглядываясь на псов, стороживших забор, он прошел по двору и впервые ступил внутрь двухэтажного дома.